Стальная нить характера.
Год рождения 1938. Архитектор-реставратор.
Член движения “Витязи”, зам.нач.штаба в 1980 г.
Ученик и соратник П. Д. Барановского.
Работает в институте “Спецпроектреставрация”.
Список объектов, с которыми работал Олег Игоревич:
Церковь Троицы Живоначальной, что в Листах
Москва, ул. Сретенка, 27/29, стр. 3. период работ: 1972-1990 – реставрация.
Укрепление и восстановление внешнего вида церкви, на первом этапе – под руководством П.Д.Барановского.
Москва, ул. Никольская, 3.
период работ: 1990-1993.
Восстановление собора в древних формах по обмерам П.Д.Барановского.
Москва, Исторический проезд
период работ: 1994-1996
Восстановление часовни в древних формах.
Москва, пос. Восточный, ул. Главная, 1А
период работ: 1995-1996
Проект церкви, опирающийся на проект XIX в.
Московская обл., Красногорский р-н, Митинское кладбище.
период работ: 1998
Москва, ул. Большая Никитская, 36.
период работ: 2002-2004
Его род из малоярославецких крестьян помещиков Гончаровых. Как говорит Журин: «Все там возле Полотняного завода – Гончаровы». Как бы там ни было, этот высокий человек с тонкими чертами лица – аристократичен. Его судьба отражает одно обстоятельство отечественного бытия, которое Тютчев определил так: «Русских всегда спасала их история».
Олег Игоревич Журин – архитектор. На стене восстановленного им Казанского собора на Красной площади в Москве есть бронзовая доска с именами главных «героев восстановления», там и его имя.
Он преемник легендарного архитектора Петра Дмитриевича Барановского, сумевшего отстоять от сноса Собор Василия Блаженного. Журин долго работал с Барановским в Крутицком дворце. «Я был одержимым, – говорит о той поре Журин. – Ни воскресений, ни суббот не существовало. Мы много занимались охраной памятников. Наверное, 250 храмов и зданий в Москве отстояли. Они живут».
О Барановском: «Дед был непрошибаем». То есть несгибаем. Даже в старости, когда ослеп.
От него Журин унаследовал кроки Казанского собора. Его старый архитектор не надеялся восстановить, но думал о том, как оставить в музее макеты всех утраченных храмов.
Казанский снесли в 1936 году, на месте алтаря поставили сортир. В 1990 году Журин провел археологические раскопки. Он тогда работал в «Спецпроектреставрации», но не его коллеги-архитекторы хотели видеть главным восстановителем собора. Когда в Моссовете стали выяснять, кто может сделать проект, к Журину пришел архитектор по фамилии Давид и потребовал кроки. В ответ Олег Игоревич сказал, что ничего не даст: «Мне Барановский поручил, давайте соревноваться».
Осенью 1991 года, на излете советской системы, Моссовет утверждал проект восстановления собора иконы Казанской Божьей матери. Проект, предложенный группой Давида, отвергли, поблагодарив ее за участие.
Журин же стал работать. Когда сняли слой земли, открылся фундамент старого храма. Журин поднял на сваях старый фундамент, подложил под него кран-балку и начал строить на вековых основах.
Его упрекали: «Ты применяешь небогоугодный материал!», т. е. цемент.
Он отвечал: «А золото – богоугодный?».
Однажды пришли двое из Патриархии и упрекнули: «У тебя портал узкий, мы вдвоем не проходим».
Журин – твердо: «А если вас будет трое?».
Его проект был совершенно бескомпромиссный, он вернулся к первоначальному проекту собора XVII века, реализуя свою идею: Казанский – это памятник великого события, освобождения Москвы от поляков. (Освящен в 1636 году).
Должно быть, общение с далекими глубинами российской жизни отразилось на характере Журина, словно он из неведомой дали прошит стальной нитью.
4 ноября 1993 года, спустя месяц после кровавых столкновений и обстрела Верховного Совета РСФСР из танков, был освящен восстановленный собор. Потрясенная вспышкой гражданской войны Россия еще не могла вполне оценить символический смысл события. Это казалось случайностью.
Впрочем, Журин вспоминает высказывание одной пожилой москвички: «Стоял-стоял храм, вдруг реставрировать начали». И еще слова таксиста: «А вроде бы он и не уходил».
Затем Журин воссоздал Воскресенские ворота, Иверскую часовню.
Когда-то, в канун празднования 600-летия Куликовской битвы, Журин, художник Глазунов, искусствовед Монастырский, Леонид Леонов и еще несколько писателей загорелись надеждой построить на поле мемориал с наглядной исторической панорамой. Они подключили космонавтов, им помогал Евгений Тяжельников, тогдашний первый секретарь ЦК комсомола. Но вышло по-иному. Заместитель предсовмина РСФСР Кочемасов так выразил официальное мнение: «Не надо устраивать межнациональную рознь. Пусть Тульская филармония проведет мероприятия». На это Леонид Леонов, не выдержав, резко ответил: «Не путайте п…ду с оладьей!», чем поверг сановника в шок.
Но вышло все по-казенному, с танцевальными ансамблями и показом мод.
В октябре этого года Журин завершил реставрацию церкви Святителя Филиппа и Сибирского подворья в Москве.
Больших гонораров он не получает. Да и малых – тоже. Живет на зарплату. Улыбается: «Ищу халтуру на стороне. На жизнь хватает».
Его отец погиб на фронте. Сын закончил авиационный институт, инженер-электронщик, сейчас работает в банке. Внук пошел в первый класс. Мать была учительницей начальных классов.
Куликово поле… Полотняный Завод… Снос храма… Восстановление… На жизнь хватает, и слава Богу.
Олег Игоревич Журин – архитектор. На стене восстановленного им Казанского собора на Красной площади в Москве есть бронзовая доска с именами главных «героев восстановления», там и его имя.
Он преемник легендарного архитектора Петра Дмитриевича Барановского, сумевшего отстоять от сноса Собор Василия Блаженного. Журин долго работал с Барановским в Крутицком дворце. «Я был одержимым, – говорит о той поре Журин. – Ни воскресений, ни суббот не существовало. Мы много занимались охраной памятников. Наверное, 250 храмов и зданий в Москве отстояли. Они живут».
О Барановском: «Дед был непрошибаем». То есть несгибаем. Даже в старости, когда ослеп.
От него Журин унаследовал кроки Казанского собора. Его старый архитектор не надеялся восстановить, но думал о том, как оставить в музее макеты всех утраченных храмов.
Казанский снесли в 1936 году, на месте алтаря поставили сортир. В 1990 году Журин провел археологические раскопки. Он тогда работал в «Спецпроектреставрации», но не его коллеги-архитекторы хотели видеть главным восстановителем собора. Когда в Моссовете стали выяснять, кто может сделать проект, к Журину пришел архитектор по фамилии Давид и потребовал кроки. В ответ Олег Игоревич сказал, что ничего не даст: «Мне Барановский поручил, давайте соревноваться».
Осенью 1991 года, на излете советской системы, Моссовет утверждал проект восстановления собора иконы Казанской Божьей матери. Проект, предложенный группой Давида, отвергли, поблагодарив ее за участие.
Журин же стал работать. Когда сняли слой земли, открылся фундамент старого храма. Журин поднял на сваях старый фундамент, подложил под него кран-балку и начал строить на вековых основах.
Его упрекали: «Ты применяешь небогоугодный материал!», т. е. цемент.
Он отвечал: «А золото – богоугодный?».
Однажды пришли двое из Патриархии и упрекнули: «У тебя портал узкий, мы вдвоем не проходим».
Журин – твердо: «А если вас будет трое?».
Его проект был совершенно бескомпромиссный, он вернулся к первоначальному проекту собора XVII века, реализуя свою идею: Казанский – это памятник великого события, освобождения Москвы от поляков. (Освящен в 1636 году).
Должно быть, общение с далекими глубинами российской жизни отразилось на характере Журина, словно он из неведомой дали прошит стальной нитью.
4 ноября 1993 года, спустя месяц после кровавых столкновений и обстрела Верховного Совета РСФСР из танков, был освящен восстановленный собор. Потрясенная вспышкой гражданской войны Россия еще не могла вполне оценить символический смысл события. Это казалось случайностью.
Впрочем, Журин вспоминает высказывание одной пожилой москвички: «Стоял-стоял храм, вдруг реставрировать начали». И еще слова таксиста: «А вроде бы он и не уходил».
Затем Журин воссоздал Воскресенские ворота, Иверскую часовню.
Когда-то, в канун празднования 600-летия Куликовской битвы, Журин, художник Глазунов, искусствовед Монастырский, Леонид Леонов и еще несколько писателей загорелись надеждой построить на поле мемориал с наглядной исторической панорамой. Они подключили космонавтов, им помогал Евгений Тяжельников, тогдашний первый секретарь ЦК комсомола. Но вышло по-иному. Заместитель предсовмина РСФСР Кочемасов так выразил официальное мнение: «Не надо устраивать межнациональную рознь. Пусть Тульская филармония проведет мероприятия». На это Леонид Леонов, не выдержав, резко ответил: «Не путайте п…ду с оладьей!», чем поверг сановника в шок.
Но вышло все по-казенному, с танцевальными ансамблями и показом мод.
В октябре этого года Журин завершил реставрацию церкви Святителя Филиппа и Сибирского подворья в Москве.
Больших гонораров он не получает. Да и малых – тоже. Живет на зарплату. Улыбается: «Ищу халтуру на стороне. На жизнь хватает».
Его отец погиб на фронте. Сын закончил авиационный институт, инженер-электронщик, сейчас работает в банке. Внук пошел в первый класс. Мать была учительницей начальных классов.
Куликово поле… Полотняный Завод… Снос храма… Восстановление… На жизнь хватает, и слава Богу.
это воссоздание бесценного духа,