«На сих днях происходила, Владимирской губернии, Юрьевскаго уезда, в селе Симе трогательная и величественная церемония. Не всякому, может быть, известно, что покойный Генерал от Инфантерии Князь Багратион, после полученной им раны в Бородинском сражении, отправился для пользования в имение своего друга, Князя Б. А. Голицына – помянутое село Симу, где, 12 числа Сентября 1812 года, он скончался, и похоронен внутри тамошней приходской церкви. ГОСУДАРЮ ИМПЕРАТОРУ благоугодно было повелеть бренные останки знаменитаго вождя-героя перенести на то место, где он, защищая отечество, получил смертельную рану. В следствие таковой Высочайшей воли, Святейший Синод возложил на Преосвященнаго Парфения, Архиепископа Владимирскаго и Суздальскаго, составить церковный церемониал; бывшему Адъютанту покойнаго Князя Багратиона, известному партизану Д. В. Давыдову поручено было сопровождать тело до самаго Бородина, с почетным конвоем всего Киевскаго Гусарскаго полка, квартирующаго в Юрьевском уезде. Но постигшая смерть не позволила ему исполнить этой священной обязанности, и, по распоряжению Правительства, весь военный обряд возложен на Командира Киевскаго Гусарскаго полка, Полковника Кенскаго. Поднятию гроба, торжественному поминовению и отправлению тела на Бородинское поле, назначено быть 3, 4 и 5 числ сего Июля. Будучи один из тех, которые пользовались честью находиться при особе Князя Багратиона во время кровавой Бородинской битвы, и потом сопровождать его раненого до Москвы, я вменил себе в священный долг явиться на эту умилительную церемонию, которая, как целью своею, так и воспоминаниями, ею возбуждаемыми, должна отозваться глубоко в душе каждаго воина, а особливо воина тех времен. Честь, которую ГОСУДАРЬ ИМПЕРАТОР соизволил оказать, по истечении двадцати семи годов, праху полководца, бывшего некогда славою Российской Армии, повелев перенести его на Бородинское поле, к самому времени торжественнаго воздвижения памятника в славу падших жертв на сей упитанной кровью земле, показывает, как высоко Царь оценивает воинския заслуги; о, как утешительно такое внимание для каждаго сына отечества, и каким сильным служит оно поощрением к подражанию доблестям таковых мужей!
И так 3 числа Июля, мы должны были узреть гробницу, вмещающую драгоценный прах Бородинскаго героя. Того числа утром весь Киевский Гусарский полк собрался в селе Симе; в тот же день приехал Преосвященный, с почетным Духовенством. В шесть часов по полудни, начали подымать из могилы лежащий в ней более четверти столетия гроб, который оказался в совершенной целости. Прямо из могилы, не раскрывая гроба, поставили его в приготовленный свинцовый склеп, который сам вмещался в новую великолепную гробницу. Потом началась панихида, которую отправлял Архиепископ Парфений, с избранным Духовенством. Стечение народа, со всех сторон собравшагося за несколько дней, было неимоверно велико. 4 числа, поутру, прибыл Начальник губернии, и съехалось довольно значительное число Дворян; некоторые даже из отдаленных мест. В десять часов Преосвященный начал совершать литургию, со службою за упокой, и пред окончанием произнес речь в честь и память высоких заслуг героя. В этот же день, в саду, прилежащем к дому нынешняго владельца Симы, была устроена обширная зала, в виде палатки, где накрыт был обеденный стол на сто кувертов, к которому приглашены были Преосвященный, с почетным Духовенством, Гражданский Губернатор, весь корпус Офицеров Киевскаго Гусарскаго полка, и все наличные Дворяне, съехавшиеся на торжественное поминовение. Между тем, во все время, толпы народа не преставали окружать день и ночь гроб, поставленный посреди церкви, и духовенство едва успевало удовлетворять усердию просивших об отправлении поминовения по усопшем полководце. 5 числа, в восемь часов утра, после Литургии, совершена Преосвященным паннихида в напутствие; после чего Штаб- и Обер-Офицеры Киевскаго Гусарскаго полка, к которым присоединились и другие отставные заслуженные воины, поднявши гробницу, вынесли из церкви и поставили на богато-убранную колесницу с балдахином, которая должна довезти драгоценные останки до самаго Бородина. Гробу сопутствует образ Пресвятой Смоленской Божией Матери, бывший неотлучно при Князе Багратионе во всех его походах, и со времени его кончины хранившийся в Симской церкви над его могилою. Народ просил позволения тащить колесницу: нельзя было отказать столь пламенному усердию. Шествие началось обыкновенным порядком. Духовенство впереди, за ним траурная колесница, сзади Киевский Гусарский полк; трубачи играли погребальный марш; необозримое пространство было усеяно зрителями. Пред выходом из селения, в последний раз Преосвященный совершил литию, и благословил путь; запрягли в колесницу лошадей, и печальная процессия потянулась тихо. Не смотря на знойное солнце, множество народа сопровождало колесницу во весь переход до Юрьева, на разстоянии двадцати верст. Таким образом лишилось село Сима драгоценнаго своего залога, но за то должная почесть на Бородинском поле ожидает славный прах героя.
Когда Князь Петр Иванович Багратион умирал в селе Симе, в совершенном одиночестве (*), не кому было по нем уронить слезы, не кому произнесть надгробнаго слова. <…>
Но утешься, доблестная душа! Россия никогда не забудет твоих заслуг: НИКОЛАЙ, по истечении двадцати семи годов, хочет почтить твой прах достойным твоей славы погребением, на самом том месте, где ты показал, как Русскому должно умирать за Русь, и память твоя не изгладится никогда из сердец истинных сынов Отечества!… Не на земле сей вкусил ты награду героическаго твоего самоотвержения.
Князь Николай Голицын.
Село Сима, 10 Июля 1839 года.»
——————————————————————————
“(*) Хозяин Симской вотчины, Генерал-Лейтенант Князь Б. А. Голицын командовал тогда всем Владимирским ополчением, а многочисленное его семейство, в следствие тогдашних обстоятельств, было разсеяно в пределах отечества.”
Материал подготовил Сергей Викторович Самохвалов