Автор: admin_

 

произнесённая в Храме в честь святых Царственных Мучеников

– в День памяти святых мучеников Флора и Лавра. Читать далее Проповедь митрофорного Протоиерея Алексия Аверьянова

25 августа 1942 года в неравном бою с немецким тяжелым крейсером геройски погиб советский ледокольный пароход

Подвиг ледокола «Александр Сибиряков»

До начала Великой Отечественной войны «Александр Сибиряков» трудился в Арктике,

в августе 1941 года вошел в состав ледокольного отряда Беломорской военной флотилии.

А спустя год принял в Карском море неравный бой с фашистским рейдером и погиб,

отказавшись сдаться, повторив подвиг «Варяга».

По рассказу историка Сергея Доморощенова, 25 августа 1942 года немецкий тяжелый крейсер «Адмирал Шеер» встретил ледокольный пароход «Александр Сибиряков», шедший с Диксона с оборудованием и персоналом для новой полярной станции на Северной Земле. Сигнальщик Алексеев в 13 ч. 17 мин. заметил дым неизвестного корабля. На немецком крейсере, с целью введения советских моряков в заблуждение, подняли американский флаг и передали сигналами ложное название корабля. После двадцатиминутного диалога, в котором немцами на русском языке запрашивались сведения о ледовой обстановке в проливе Вилькицкого, капитаном Качаравой принято решение следовать на полном ходу к острову Белуха (10 морских миль), для того, чтобы укрыть людей и груз. Сибиряковцы немедленно сообщили на Диксон о появлении вражеского рейдера. Немцы потребовали прекратить работу рации, спустить флаг и сдаться, сделали предупредительный выстрел. В ответ советские моряки открыли огонь из четырех маломощных орудий. После второго залпа «Шеера» на «Сибирякове» взорвались сложенные на корме бочки с бензином. Судно превратилось в факел, но оно продолжало стрелять.

Через 20 минут горящий пароход медленно скрылся в водах Карского моря. В бою героически погибли 79 моряков и полярников. Но на Диксоне уже знали о приближении фашистского рейдера и подготовились к встрече с ним. Так «Александр Сибиряков» спас десятки судов и сотни людей от грозившей им опасности.

В 1965 году координаты гибели ледокольного парохода «Александр Сибиряков» (76 градусов с.ш., 91 градус 31 минута в.д.) были объявлены местом боевой славы.

Юлия Горжалцан, заместитель главного редактора сайта о боевых и трудовых подвигах, совершенных в интересах России и её союзников в наши дни и в великом прошлом родного Отечества «Российский героический календарь»

http://rosgeroika.ru/podvigi-v-nasledstvo/2013/august/podvig-ledokola-aleksandr-sibiryakov

 

24 августа 1991 года в своем кремлевском кабинете был найден мертвым

Маршал Советского Союза Сергей Федорович Ахромеев

Кто повесил советника президента СССР

Это был крупный военачальник, 51 год отдавший службе в Вооруженных силах,

прошедший Великую Отечественную с первого до последнего дня,

много сделавший для развития обороны страны в мирное время.

Официальная версия смерти — повесился по собственной воле — с самого начала не выдерживала никакой критики. В то время мне довелось беседовать со старшим следователем по особо важным делам Генеральной прокуратуры РФ Леонидом Прошкиным, который занимался расследованием обстоятельств гибели Маршала Советского Союза С.Ф. Ахромеева. Вот как, коротко, выглядит с его слов следственная версия. Она как основная излагалась и в средствах массовой информации той поры…

С 6 августа 1991 года Ахромеев вместе с супругой находился в очередном отпуске в военном санатории г.Сочи. О подготовке ГКЧП и его планах маршалу известно не было. Утром 19 августа, услышав по телевидению о происходящем в стране, он вылетел в Москву. В тот же день встретился с вице-президентом СССР Геннадием Янаевым и вошел в состав штаба ГКЧП, где проводил работу по сбору и анализу информации о военно-политической обстановке в стране. 24 августа Сергей Федорович прибыл в свой рабочий кабинет в Кремле и, будучи в состоянии депрессии после провала замысла ГКЧП, принял решение о самоубийстве. В 9 часов 40 минут утра он совершил первую попытку повешения, о чем оставил записку такого содержания: «Я плохой мастер готовить орудие самоубийства. Первая попытка (в 9:40) не удалась. Порвался тросик. Очнулся в 10:00. Собираюсь с силами все повторить вновь. Ахромеев».

Вечером того же дня маршала обнаружили повешенным в собственном кабинете. Следственная бригада во главе с Прошкиным прибыла на место в 23:27 и зафиксировала на видеопленку следующее. Ахромеев сидел у окна на полу, прислонившись спиной к стене. Синтетический шпагат, перетянувший шею, свободным концом был привязан к ручке оконной рамы. В кабинете царил идеальный порядок, следов борьбы не обнаружено. На рабочем столе лежали предсмертные записки и письма. Их содержание, а также осмотр места происшествия, опрос лиц, контактировавших в этот день с Ахромеевым, и данные экспертизы позволили Прошкину сделать однозначный вывод о том, что маршал повесился по собственной воле.

После внимательного изучения материалов расследования, собранных в две пухлые красные папки, возникает немало вопросов и сомнений. Начну с элементарных противоречий и нестыковок, зафиксированных в самом следственном деле. Приведу несколько цитат из него.

«24 августа 1991 года в 21 час 50 минут в служебном кабинете N 19а в корпусе 1 Московского Кремля дежурным офицером охраны Коротеевым был обнаружен труп Маршала Советского Союза Ахромеева Сергея Федоровича (1923 года рождения), работавшего советником президента СССР». (Из рапорта).

«Приехали в Кремль. Ахромеев сказал: “Езжайте на базу, я вас вызову”. И не вызвал. В 10 часов 50 мин. я позвонил ему в Кремль и отпросился на обед. Он меня отпустил и сказал мне, чтобы я в 13:00 был на базе.» (Из показаний водителя Н.В. Платонова).

«Был на работе с 10 до 15 часов. Ахромеева не видел. Его кабинет был открыт, я это определил по тому, что в кабинет входили и выходили, но кто – я не знаю. Я считал, что это входит и выходит Ахромеев, так как секретари в субботу не работали. Когда я уходил, то в двери Ахромеева ключ не торчал… Я точно помню, что ключа в двери Ахромеева не было, иначе я не выключил бы свет в коридоре.» (Из показаний советника президента СССР В.В.Загладина).

«Коротеев В.Н. доложил мне (около 24 часов. – Авт.), что в 19а кабинете советника президента СССР Ахромеева С.Ф. ключ – в замочной скважине, а света в кабинете нет и что он просит меня прибыть…» (Из показаний коменданта корпуса 1 Кремля М.И. Барсукова).

«От кого-то из охраны, его зовут Саша, я слышала, что он видел Сергея Федоровича около 2 часов дня в субботу.» (Из показаний референта советника президента СССР А.В.Гречиной)

Из приведенных цитат следует, что, очнувшись в 10 часов (записка Ахромеева) после первой попытки самоповешения, в 10:50 Сергей Федорович преспокойно разговаривает с шофером и даже после 13:00 собирается куда-то ехать. Опять же после 10:00 (!) в кабинет к нему кто-то многократно заходит и выходит. Некто Саша видит Ахромеева живым и здоровым в 2 часа дня. Загладин свидетельствует, что в 15 часов ключа в двери кабинета Ахромеева нет, а в 21:50 он откуда-то появляется.

Уже этих фактов, на мой взгляд, достаточно, чтобы следствие было продолжено и попыталось ответить на возникающие в связи с ними вопросы. Но есть и немало других не объясненных следствием нюансов, в той или иной мере “диссонирующих” с официально принятой версией.

Во-первых, самоповешение, согласитесь, для сугубо военного человека – крайне не характерная форма сведения счетов с жизнью. Еще более удивляет способ – в сидячем положении. Трудно поверить, что человек, никак не связанный с криминальным миром, где такой способ практикуется часто из-за “архитектурных особенностей” тюремных камер, сам смог дойти до такой придумки. Да еще и реализовать ее в помещении, где потолок будто специально оборудован всяческими крюками и коушами для тяжелых люстр. А синтетический шпагат (кстати, в записке он назван «тросиком», будто Ахромеев писал ее до того, как лично увидел орудие повешения), который порвался при первой попытке? По данным следствия, в соседней комнате для секретарей его было полно. Оттуда, собственно, злополучный отрезок и был взят. Однако Ахромеев, собравшись с силами после неудавшегося самоповешения, вместо того чтобы просто взять новый кусок шпагата да сложить его вдвое для прочности, ищет клеящую ленту и обматывает ею оборванные концы. Такое впечатление, будто он был закрыт в кабинете и не имел доступа в комнату секретарей…

Во-вторых, когда Прошкину поручили расследование случившегося, то следователя долго не пускали к месту происшествия и в конце концов запретили взять с собой понятых. Ими стали… сотрудники госбезопасности, дежурившие в том же здании, где находился кабинет Ахромеева.

В-третьих, накануне трагедии 23 августа Сергей Федорович закончил работу над текстом выступления на сессии Верховного Совета СССР, которая была запланирована на 26 августа. Он обсуждал его с дочерью (у нее даже сохранился черновик). Ахромеев предполагал довести до сведения депутатов убийственные, как он полагал, факты предательства некоторыми высшими чиновниками СССР интересов государства. Вероятно, кому-то из них было крайне невыгодно, а может, и опасно такое выступление в наэлектризованный борьбой момент…

Почему бы, учитывая сказанное, не предположить следующее: Ахромееву, угрожая арестом и последующими репрессиями против семьи (тогда в это легко было поверить), предлагают единственный выход: самоубийство. Исполнители в соответствии со своим профессиональным опытом определяют ему и метод повешения. Затем дают синтетический шпагат из комнаты секретарей и закрывают маршала в кабинете на какое-то время. Такая версия (не претендующая, конечно же, на бесспорность) способна все же дать ответы на возникающие вопросы.

К тому же на предположение о том, что маршала шантажировали благополучием семьи, невольно наводит и его предсмертное письмо к родным: «Всегда для меня был главным долг воина и гражданина. Вы были на втором месте. Сегодня я впервые ставлю на первое место долг перед вами. Прошу вас мужественно пережить эти дни. Поддерживайте друг друга. Не давайте повода для злорадства недругам…»

Когда я спросил Леонида Прошкина, рассматривал ли он аналогичную или какую-либо иную версию, тот ответил, что для этого не было оснований, не просматриваются причины, по которым для кого-нибудь имелась необходимость убрать Ахромеева. «А готовящееся выступление на сессии?» – спросил я. «Впервые об этом слышу»,- был ответ. Не странно ли, что профессионал упустил из виду серьезный, как мне кажется, факт, способный повернуть расследование в другое русло? Для того чтобы убрать Ахромеева, могло быть немало причин. В военных вопросах он был правой рукой Горбачева и прекрасно знал всю кухню предательства стратегических интересов СССР в Европе, разворовывания средств и техники западных групп войск. Представьте себе, какой убийственный это был компромат…

Встретился я и с членами семьи Маршала Советского Союза.

– Расследование дела полностью прекращено, – рассказала мне дочь маршала Наташа. – Отца постепенно забывают даже бывшие сослуживцы. Правда, в мордовском селе Виндрей, где он родился, к юбилею со дня рождения земляки открыли памятную доску, местный художник написал портрет маршала, который висит теперь в сельской библиотеке. Если многие российские маршалы и генералы чураются всяких контактов с нашей семьей, то западные военные в этом отношении проявляют настоящую верность дружбе и добрым взаимоотношениям. Бывший председатель комитета начальников штабов вооруженных сил США Вильям Крау, с которым отец дружил, до сих пор присылает нам весточки, а когда бывает в России, обязательно заходит к маме, на могилу к отцу. В нью-йоркском журнале «Тайм» он опубликовал теплую статью о своем друге. Слова из ее заголовка «Коммунист. Патриот. Солдат» мы выбили на памятнике отцу. А вот что пишет в книге «Моя война» бывший президент США Джордж Буш-старший: «У меня как у президента была однажды запомнившаяся мне встреча с маршалом Ахромеевым, который затем трагически погиб. Ему не нравились перемены, которые он видел. Но… в каждом его дыхании чувствовалась любовь к своей стране, преданность своей стране, готовность к выполнению долга перед своей Родиной. Он был коммунистом, он отличался от нас по своим убеждениям. Но он был военным человеком и с почетом служил своей стране. Это-то и произвело на меня огромное впечатление!»

В семье Ахромеевых категорически не верят в самоубийство маршала, как и в то, что истинные обстоятельства его гибели могут быть раскрыты в обозримом будущем… Как, возможно, и тайна гибели накануне министра внутренних дел СССР Бориса Пуго. Вот мнение по этому поводу депутата Европарламента Альфреда Рубикса: «Его застрелили. У меня нет фактов, но я убежден в этом. По логике, если ты уходишь из жизни (а он был не просто офицер, а генерал) – застрелись ты где-нибудь в другом месте! Нет, лечь в кровать, стрелять в жену, потом в себя?.. Жена в то же время не убита, а смертельно ранена, а он якобы стреляет в себя…

Ни в какие рамки это не лезет. И потом – стрелять в мать своих детей? Зачем? Да и ему самому бояться было нечего – его руки чисты, он ничем себя не запятнал ни в Риге, ни в Москве. Но его боялись, видно, определенные лица. Он же знал абсолютно все! И его убрали… Когда-нибудь история это докажет».

А вообще после 21 августа 1991 года прокатилась череда немотивированных самоубийств.

26 августа 1991 года с балкона своей квартиры якобы выбросился управляющий делами ЦК КПСС Николай Кручина. В его ведении находилась информация по хозяйственной деятельности партии, включая размещение денежных средств в западных банках. А утром 6 октября из окна своей квартиры опять же якобы выбросился предшественник Кручины на посту управляющего делами ЦК КПСС 81-летний Георгий Павлов. 17 октября в 21:30 с балкона своей квартиры, с двенадцатого этажа дома по улице Лизы Чайкиной, “выпал” 54-летний работник международного отдела ЦК КПСС Дмитрий Лисоволик. Вы верите в эти самоубийства?

Сергей Турченко, капитан 1-го ранга, главный редактор сайта о боевых и трудовых подвигах, совершенных в интересах России и её союзников в наши дни и в великом прошлом родного Отечества «Российский героический календарь»

http://rosgeroika.ru/geroi-nashego-vremeni/2013/august/kto-povesil-sovetnika-prezidenta-sssr?page=1

 

 

23 августа 1942 года началась героическая оборона города имени вождя советского народа

Карающий меч Сталинграда

В тот день в 16 часов фашисты вышли к Волге,

более 600 немецких самолетов начали массированную бомбежку Сталинграда

К тому времени в Сталинграде проживало более 400 тысяч человек. К ним прибавились 300 тысяч беженцев из западных районов. Несмотря на то, что война бушевала уже в 70-100 километрах от города, в эвакуацию выехало не более 100 тысяч человек. В те часы происходили события, ставшие прологом великой битвы, когда 200 дней бои велись за каждый метр сталинградской земли. Очевидцы вспоминают, как «утром мы пришли на работу, а к вечеру взяли оружие. Как были, в рабочих спецовках, отправились защищать город. Отряды ополченцев выходили из каждого цеха».

Маршал А.И. Еременко написал впоследствии: «Многое пришлось пережить в войну, но то, что мы увидели 23-го августа 1942 года в Сталинграде, поразило нас как тяжелый кошмар. Беспрерывно среди городских построек взметались взрывы, из района нефтехранилищ потоки горящей нефти устремлялись к реке. Казалось, горела Волга».

Мир еще не видел такого бедствия. Пять дней рабочие отряды под прикрытием танков и артиллерийских орудий держали оборону. На шестой день их окопы и траншеи заняли кадровые части Красной Армии. В Волгограде по сей день жива традиция: каждый год, 23 августа, его жители приходят к братской могиле на Площади павших борцов.

Сталинградская битва – одно из величайших сражений за всю мировую историю – закончилась только 2 февраля 1943 года. Свыше 800 тысяч западных агрессоров – немецких, румынских, итальянских солдат и офицеров навечно осталось лежать в волжской земле. В плен к Красной Армии попали 1 немецкий фельдмаршал, 24 генерала, более 2.500 офицеров и 90 тысяч солдат. Потери Красной армии, по некоторым оценкам, составляли более 400 тысяч убитыми. Погибло более 40 тысяч мирных жителей. Сталинградская битва стала началом конца европейского фашистского нашествия на СССР.

Мир помнит об этой битве. Так, в Париже есть Сталинградская площадь. Есть и станция метро «Place Stalingrad». И никто не собирается их переименовывать. Вот что говорил в те дни французский писатель Жан-Ришар Блок: “Слушайте, парижане! Первые три дивизии, которые вторглись в Париж в июне 1940 года, три дивизии, которые по приглашению французского генерала Денца осквернили нашу столицу, этих трёх дивизий: 100-й, 113-й и 295-й не существует больше! Они уничтожены под Сталинградом: русские отомстили за Париж. Русские мстят за Францию!”

Англичане по-своему выразили свое отношение к «карающему мечу Сталинграда». В Музее Сталинградской битвы хранится удивительный меч. На его лезвии выгравированы слова на русском языке: «Гражданам Сталинграда крепким как сталь от короля Георга VI в знак глубокого восхищения британского народа». На обратной стороне лезвия – такая же надпись на английском. Это знаменитый «Меч Сталинграда».

История его такова. После завершения Сталинградской битвы по указу короля Великобритании в знак уважения к советским защитникам Сталинграда решено было выковать особый церемониальный меч. За основу была взята модель обоюдоострого двуручного меча крестоносцев. Эскиз его разработал профессор искусств Р.М. Глидоу в Оксфорде, получивший личное одобрение Георга VII. За тем, как шло его изготовление, наблюдала комиссия из девяти экспертов от Гильдии золотых дел мастеров Великобритании. Русскую редакцию дарственной надписи выполнил специалист по славянской иконографии, президент кембриджского Пембрук-колледжа сэр Эллис Х. Миннз.

Честь изготовления «Меча Сталинграда» была предоставлена всемирно известной оружейной компании «Уилкинсон». Лезвие выковали кузнецы-оружейники Том Бизли и Сид Роуз, каллиграф Мрвин С. Оливер и серебряных дел мастер капрал Королевских ВВС Великобритании Лесли Дж. Дурбин. Выпуклый клинок обоюдоострого двуручного меча выкован вручную из первоклассной шеффилдской стали. Общая длина его — около 4 футов (122 см). Гарда – из чистого серебра, её позолоченные дужки, загнутые в сторону клинка, выполнены в виде голов леопардов. Двуручная рукоятка обвита 18-каратной золотой проволокой. В рукоять вмонтирован огромный кристалл чистейшего горного хрусталя, в торце головки которого – золотая роза Тюдоров. Ножны —темно-красного цвета, из кожи персидского ягненка, украшены посеребренным королевским гербом, короной и вензелем, а также пятью серебряными накладками и тремя пятиконечными рубиновыми звездами в золотой оправе.

Работа над ним велась в течении трех месяцев. «Меч Сталинграда» считается одним из шедевров кузнечного оружейного искусства. Когда он был закончен, его с религиозными почестями демонстрировали в нескольких храмах Великобритании, включая Вестминстерское аббатство.

«Сталинградский меч» был представлен У.Черчиллем на церемонии открытия Тегеранской конференции. 29 ноября в советском посольстве в Тегеране Уинстон Черчилль лично вручил его Иосифу Сталину в присутствии президента США Франклина Рузвельта и дипломатов трех посольств. В торжественной обстановке, взяв меч из рук британского лейтенанта, Черчилль обратился к Сталину со словами: «Мне поручено преподнести вам этот почётный меч в знак глубокого восхищения британского народа». Сталин принял меч двумя руками, поднес его к губам и поцеловал ножны. Вполголоса поблагодарив англичан, он передал меч для осмотра сидящему рядом Франклину Рузвельту. Президент США извлёк меч из ножен, подержал его и произнёс: «Воистину, у них были сердца из стали».

В тот же вечер за обедом Сталин произнес тост. Он сказал: «Я предлагаю выпить за то, чтобы все военные преступники как можно скорее предстали перед лицом правосудия».

Символ города Сталинграда – памятник на Мамаевом кургане: Родина-Мать в образе женщины держит в руке поднятый вверх меч.

«Кто с мечом к нам придет, – тот от меча и погибнет».

Юлия Горжалцан, заместитель главного редактора сайта о боевых и трудовых подвигах, совершенных в интересах России и её союзников в наши дни и в великом прошлом родного Отечества «Российский героический календарь»

http://rosgeroika.ru/podvigi-v-nasledstvo/2013/august/karayushhij-mech-stalingrada

 

 

23 августа 1943 года полным разгромом фашистской группировки были завершены

советские наступательные операции «Кутузов» и «Румянцев»

Курская битва

Сражение на Курской дуге длилось 49 дней и имело три этапа:

Курская оборонительная операция (5 — 12 июля), Орловская (12 июля — 18 августа)

и Белгородско-Харьковская (3 — 23 августа) наступательные операции.

Накануне Курской битвы отлично сработала советская разведка. Еще12 апреля 1943 года на стол Сталина лёг точный текст директивы № 6 «О плане операции „Цитадель“» немецкого Верховного командования, завизированный всеми службами вермахта, но ещё не подписанный Гитлером, который подписал его только через три дня. Он был получен  разведчиком, работавшим под именем «Вертер». Настоящее имя этого человека до сих пор остаётся неизвестным, однако предполагается, что он являлся сотрудником Верховного командования вермахта, а полученная им информация попадала в Москву через действовавшего на территории Швейцарии агента «Люци» — Р. Рёсслера. Есть и другое  предположение, что Вертер — это личный фотограф Гитлера.

О том, как развертывалось сражение, рассказывает в своей публикации член Международной ассоциации историков Второй мировой войны, профессор Военной гуманитарной академии полковник Юрий Рубцов:

Общее количество немецких дивизий на советско-германском фронте по сравнению с летом 1942 г. к июлю 1943 г. увеличилось с 217 (из них 178 немецких) до 232 (196 немецких). В составе ударных группировок на курском направлении вражеское командование сосредоточило огромные силы, включавшие 50 дивизий, в том числе 17 танковых и две моторизованные, а также восемь дивизионов штурмовых орудий. Сухопутные силы поддерживались авиацией 4-го и 6-го воздушных флотов.

Однако и Красная армия была уже не та, что в 41-м. Зимняя победа под Сталинградом закрепила тенденцию к коренному перелому в ходе вооруженного противоборства в пользу СССР. Перелом происходил и в экономике. К моменту Курской битвы Красная армия впервые превзошла вермахт по всем основным показателям: орудиям и минометам в соотношении 1,9:1, танкам и САУ – 1,7:1, самолетам – 3,4:1. Преимущество на стороне советских войск по личному составу было в соотношении 1,2:1.

В этих условиях Советское Верховное Главнокомандование могло бы начать наступление в районе Курской дуги первым, но сознательно уступило немцам инициативу. Преднамеренно избрав оборонительное сражение на заранее и тщательно подготовленных позициях, Ставка ВГК задумала сначала измотать и обескровить противника, а затем, введя свежие резервы, перейти в контрнаступление.

В районе Курской дуги была создана мощная группировка войск. Северный фас должен был оборонять Центральный фронт (командующий – генерал К.К. Рокоссовский), южный фас – Воронежский фронт (командующий – генерал Н.Ф. Ватутин). За их боевыми порядками располагался Степной военный округ (10 июля преобразованный во фронт) во главе с генералом И.С. Коневым. Будучи резервом Ставки, он составлял второй стратегический эшелон на главном направлении, гарантировавший устойчивость советской обороны.

Чтобы решить задачу оборонительной операции, была создана самая мощная за всю историю войны, небывалая по глубине, фортификационному оборудованию позиций и полос, а также плотности сил и средств оборона, рассчитанная на отражение массированных танковых ударов. К началу битвы было оборудовано восемь оборонительных полос и рубежей общей глубиной до 300 (!) км.

Поскольку советская разведка загодя выявила не только дату, но и время начала гитлеровского наступления, на рассвете 5 июля по изготовившимся к наступлению вражеским войскам был нанесен мощный артиллерийский удар, который ослабил их и расстроил боевой порядок. Когда спустя несколько часов вражеские группировки все же двинулись на боевые позиции советских войск, они натолкнулись на исключительно стойкую оборону.

Только в течение дня 5 июля наступавшая на северном фасе Курской дуги 9-я армия генерала В. Моделя потеряла примерно 200 танков из имевшихся у нее 300 боевых машин. 7 июля в районе Понырей завязалось еще более мощное танковое сражение, в котором немцы потеряли около 400 танков и до 50 тыс. человек. В полосе Центрального фронта продвижение противника за первые семь дней наступления составило всего 10–12 км. Оно было остановлено собственными силами фронта, без привлечения резервов Ставки.

События на южном фасе Курской дуги развивались более драматично. В полосе Воронежского фронта к 12 июля прорыв нашей обороны, осуществленный 4-й танковой армией генерала Г. Гота и оперативной группой «Кемпф», достиг 35 км в глубину и превысил 60 км по фронту. Сказалось то, что боевая мощь советских соединений на южном крыле курского выступа в пересчете на 1 км фронта была ниже, чем на северном крыле, а распределение немецких сил было прямо противоположным.

Чтобы не допустить усугубления ситуации, советское командование еще 9 июля передало Воронежскому фронту из состава Степного фронта 5-ю гвардейскую армию генерала А.С. Жадова и 5-ю гвардейскую танковую армию генерала П.А. Ротмистрова.

10 июля в районе Прохоровки завязалось самое крупное танковое сражение Второй мировой войны (его пик пришелся на 12 июля): два немецких танковых корпуса, в которые входили отборные дивизии «Мертвая голова», «Рейх» и «Адольф Гитлер», столкнулись с 5-й гвардейской танковой армией.

«Танки, – вспоминал позднее главный маршал бронетанковых войск Ротмистров, – наскакивали друг на друга, сцепившись, уже не могли разойтись, бились насмерть, пока один из них не вспыхивал факелом или не останавливался с перебитыми гусеницами. Но и подбитые танки, если у них не выходило из строя вооружение, продолжали вести огонь».

Потери с обеих сторон были огромными. 5-я гвардейская танковая армия практически утратила свою ударную мощь, из строя было выведено до 500 ее танков и САУ. Но и противник, в большом количестве теряя боевую технику (около 200 единиц бронетехники), постепенно выдыхался.

19 июля в дневнике верховного командования вермахта появилась следующая запись: «Ввиду усиленного наступления противника (северо-западнее Орла) дальнейшее проведение операции “Цитадель” невозможно. Для создания резервов за счет сокращения линии фронта наше наступление прекращается».

В ночь на 19 июля с южного фаса Курской дуги начался общий отход немецких войск, и к исходу 23-го войска Воронежского фронта вышли на рубеж, который они занимали до оборонительного сражения. В сражение по указанию Ставки вступил и Степной фронт…

Безостановочно, без всякой оперативной паузы началась вторая фаза битвы на Огненной дуге. Со второй половины июля на фронте шириной 1200 км – от Великих Лук до Азовского моря – развернулось наступление советских войск. Вермахт перешел к обороне на всем протяжении фронта. По решению гитлеровской ставки началось ускоренное сооружение «Восточного вала» – стратегического оборонительного рубежа от Балтийского до Черного моря, основу которого составляла полоса по среднему течению Днепра.

Те, кто хочет набросить на победы Красной армии покрывало забвения или оболгать их, кто сегодня пытается задним числом «переиграть» войну, переиначить ее результаты, избрали в качестве объекта фальсификации и Курскую битву тоже. Известно, например, утверждение, что немцы потеряли под Прохоровкой… пять танков, а 5-я гвардейская танковая армия Ротмистрова – не менее 330 танков и САУ. Соотношение 1 к 67. Выходит, танковые соединения Красной армии были разгромлены, что называется, в пух и прах?

Чтобы никогда больше не возвращаться к этой лжи, приведём строки из донесения генерала Г. Гудериана. Он, генерал-инспектор танковых войск, будучи на месте события, позднее писал: «В результате провала наступления “Цитадель” мы потерпели решительное поражение. Бронетанковые войска, пополненные с таким большим трудом, из-за больших потерь в технике на долгое время были выведены из строя». А вот слова генерала танковых войск вермахта Ф. Меллентина из книги «Танковые сражения»: «К концу дня 14 июля стало совершенно очевидно, что немецкое наступление провалилось… Потери в танках были потрясающие».

23 августа освобождением Харькова Курская битва закончилась. В целом она явилась кульминацией Великой Отечественной и всей Второй мировой войны в целом. По ее завершении наша Победа стала очевидной и неминуемой.

Юрий Викторович Рубцов, доктор исторических наук, профессор, академик Академии военных наук, член Международной ассоциации историков Второй мировой войны. Автор более 100 научных публикаций.

Сайт о боевых и трудовых подвигах, совершенных в интересах России и её союзников в наши дни и в великом прошлом родного Отечества «Российский героический календарь»

http://rosgeroika.ru/podvigi-v-nasledstvo/2013/august/kurskaya-bitva

 

Заключенный 23 августа 1939 года Договор о ненападении между Германией и СССР

нашей стране до сих пор ставят в вину

Пакт Молотова-Риббентропа

Причем делают это даже представители тех государств, которые заигрывали

с Гитлером, а после оккупации воевали на его стороне против СССР

Любой не предвзятый историк понимает, что механизм Второй мировой войны был запущен западными державами, которые пошли на так называемый Мюнхенский сговор с Гитлером. Но западные политики историю (да и некоторые российские), как известно, знают плохо или не хотят признавать её очевидные факты. Они давно талдычат: во всем виноват Сталин, допустивший подписание с Германией пакта о ненападении.

Мы попросили члена Международной ассоциации историков Второй мировой войны, профессора Военной гуманитарной академии, доктора исторических наук полковника Юрия Рубцова еще раз напомнить очевидное двоечникам по истории.

Тем, кто утверждает, что обратный отсчёт времени, остававшегося до 1 сентября 1939 г., начался с пакта Молотова–Риббентропа, а не с позорного Мюнхенского сговора (сентябрь 1938 г.), стоит напомнить факты.

Семьдесят четыре года назад в Москве начались англо-франко-советские переговоры, провал которых по вине западных держав в августе 1939 г. поставил СССР перед выбором – пойти на риск войны с объединённой Европой или заключить пакт с Германией, разрушая планы создания единого фронта против нашей страны.

Захват Чехословакии в марте 1939 г., осуществлённый фашистской Германией в нарушение Мюнхенского соглашения с Великобританией и Францией, показал последним, что политика «умиротворения» Гитлера – вещь опасная. Расчёты на сепаратное соглашение с Берлином Лондон и Париж тем не менее не отбросили. Они прибегли к дипломатическим манёврам, преследовавшим сразу несколько целей: сохранить влияние на малые и средние европейские государства, традиционно находившиеся в их орбите; припугнуть Гитлера возможным заключением военного союза с СССР; связать руки Москве, не дав ей в свою очередь договориться с Германией. В Британии были силы, которые не исключали и возможности соглашения с Москвой. Находившийся в оппозиции У. Черчилль заявил в палате общин: «Мы окажемся в смертельной опасности, если не сможем создать великий союз против агрессии. Было бы величайшей глупостью, если бы мы отвергли естественное сотрудничество с Советской Россией».

18 марта 1939 г. в Москву из Лондона по дипломатической линии поступил запрос о позиции СССР в случае германской угрозы Румынии. Москва предложила созвать совещание представителей шести заинтересованных стран – СССР, Великобритании, Франции, Польши, Румынии и Турции для выработки возможных мер, которые могли бы побудить Берлин отказаться от дальнейших агрессивных намерений. Тут-то в западных столицах и начали маневрировать. Получив ответ из Кремля (повторим: ответ на запрос Лондона), министр иностранных дел Великобритании лорд Э. Галифакс заявил, что «английское правительство не могло бы сейчас найти достаточно ответственного человека для посылки на такую конференцию» (?!).

О манёврах и расчётах британского МИДа свидетельствует и содержание вышедшего из его недр установочного меморандума, когда до английских дипломатов всё же дошло, что далее уклоняться от предложения СССР без ущерба себе невозможно. Документ гласил: «Желательно заключить какое-либо соглашение с СССР о том, что Советский Союз придёт к нам на помощь, если мы будем атакованы с Востока, не только для того, чтобы заставить Германию воевать на два фронта, но также, вероятно, и потому – и это самое главное… что если война начнётся, то следует постараться втянуть в нее Советский Союз».

21 марта британский посол У. Сидс вручил наркому иностранных дел СССР М.М. Литвинову проект декларации Великобритании, СССР, Франции и Польши, в соответствии с которой правительства этих четырёх стран брали на себя обязательства «совещаться о тех шагах, которые должны быть предприняты для общего сопротивления» действиям, «составляющим угрозу политической независимости любого европейского государства» и задевающим мир и безопасность в Европе.

Хотя проект носил крайне расплывчатый характер и не предполагал эффективных действий по пресечению агрессии, Советское правительство уже 23 марта дало согласие на его подписание. Москва предложила также, чтобы приглашение присоединиться к декларации (после её опубликования) было направлено балканским, прибалтийским и скандинавским государствам. На следующий день Франция согласилась с советским предложением, высказавшись за созыв специального совещания для подписания декларации. Лондон думал неделю и, сославшись на отрицательное отношение правительства Польши, отказался от своей собственной инициативы.

Манёвры, однако, продолжались. Негласно одобряя захват Гитлером Мемеля (Клайпеды), правительство Н. Чемберлена не оставляло попыток связать руки и Москве. В середине апреля Британия предложила СССР взять на себя односторонние обязательства помощи «своим европейским соседям» в случае совершенной против них агрессии. В свою очередь Франция заявила о готовности обменяться с СССР письмами, гарантирующими взаимную поддержку сторон, если одна из них будет втянута в войну с Германией из-за оказания помощи Польше или Румынии.

17 апреля Советское правительство выдвинуло встречные предложения, которые по конструктивности не шли ни в какое сравнение с осторожными и чаще всего не рассчитанными на взаимность предложениями западных демократий. Вот их суть:

«1. Англия, Франция, СССР заключают между собою соглашение сроком на 5–10 лет о взаимном обязательстве оказывать друг другу немедленно всяческую помощь, включая военную, в случае агрессии в Европе против любого из договаривающихся государств.

2. Англия, Франция, СССР обязуются оказывать всяческую, в том числе и военную, помощь восточноевропейским государствам, расположенным между Балтийским и Чёрным морями и граничащим с СССР, в случае агрессии против этих государств.

3. Англия, Франция и СССР обязуются в кратчайший срок обсудить и установить размеры и формы военной помощи, оказываемой каждым из этих государств во исполнение § 1 и 2.

4. Английское правительство разъясняет, что обещанная им Польше помощь имеет в виду агрессию исключительно со стороны Германии.

Существующий между Польшей и Румынией союзный договор объявляется действующим при всякой агрессии против Польши и Румынии либо же вовсе отменяется, как направленный против СССР.

6. Англия, Франция и СССР обязуются, после открытия военных действий, не вступать в какие бы то ни было переговоры и не заключать мира с агрессорами отдельно друг от друга и без общего всех трех держав согласия.

7. Соответственное соглашение подписывается одновременно с конвенцией, имеющей быть выработанной в силу § 3.

8. Признать необходимым для Англии, Франции и СССР вступить совместно в переговоры с Турцией об особом соглашении о взаимной помощи».

По существу, Советский Союз предложил заключить трёхсторонний договор о взаимопомощи, основанный на равенстве обязательств и необходимой эффективности мер пресечения агрессии в любом районе Европы. Новая Антанта могла стать плотиной на пути гитлеровской экспансии. Это обстоятельство, судя по всему, и испугало британских и французских политиков, не готовых идти так далеко.

Для подготовки ответных предложений Франции потребовалось восемь дней, а Великобритании – целых двадцать. Были они уклончивыми, что сразу сказалось на ходе переговоров в Москве между В.М. Молотовым, ставшим 3 мая 1939 г. наркомом иностранных дел СССР, и послами У. Сидсом и Э. Наджияром.

Газета «Правда» характеризовала тактику западных держав следующим образом: «Хотят не такого договора с СССР, который основан на принципе равенства и взаимности, хотя ежедневно приносят клятвы, что они за “равенство”, а такого договора, в котором СССР выступал бы в роли батрака, несущего на своих плечах всю тяжесть обязательств. Но ни одна уважающая себя страна на такой договор не пойдет, если не хочет быть игрушкой в руках людей, любящих загребать жар чужими руками».

К концу июля текст англо-франко-советского договора был в основном отработан, но стороны никак не могли прийти к соглашению относительно определения «косвенной агрессии», что в первую очередь касалось необходимой защиты Прибалтийских стран. Британская сторона, заняв жёсткую позицию, по сути воспрепятствовала предоставлению гарантий трёх держав Латвии, Литве и Эстонии. А без этого пункта договор во многом терял для СССР значение, поскольку у власти в этих странах находились правительства, тяготевшие к сближению с фашистской Германией с перспективой превращения их территорий в германский плацдарм для наступления против СССР.

Семена раздора сеяли и другие государства. Так, правительства Польши и Румынии отказались сотрудничать с СССР в отражении фашистской агрессии. А поскольку они имели с нашей страной общую границу, то это делало невозможным взаимодействия сухопутных войск Великобритании, Франции и СССР в случае наступления вермахта по территории этих стран к границам Советского Союза.

Шанс, который предоставляли Московские переговоры по формированию единого антифашистского фронта в Европе, был упущен. Советское руководство, поставленное перед перспективой оказаться в международной изоляции, дало согласие на прибытие в Москву И. Риббентропа.

Западные демократии, сея ветер, пожали бурю…

 

Юрий Викторович Рубцов, доктор исторических наук, профессор, академик Академии военных наук, член Международной ассоциации историков Второй мировой войны. Автор более 100 научных публикаций.

«Фонд стратегической культуры»

www.fondsk.ru

22 августа 1945 года советские войска освободили от японцев Люйшунькоу

Сталин отвоевал Порт-Артур, Хрущёв сдал его без боя

А через девять лет «лысый коммунист» приказал нашим военным убираться оттуда

22 августа 1945 года 27 самолетов 117-го авиаполка Военно-Воздушных Сил Тихоокеанского Флота поднялись в воздух и взяли курс на порт Дальний. На борту каждого из них было по 36 человек. Штурман одного из гидросамолетов так вспоминал об этой операции: «Наш маршрут пролегал над морем, далее – через Корейский полуостров, вдоль побережья Северного Китая, а перед портом Дальний пошли на снижение. Волнение моря при нашей посадке составляло около двух баллов – такая погода была нам только на руку. Гидросамолеты садились один за другим в бухте порта Дальний. Десантники пересаживались на надувные шлюпки, на которых плыли к пирсу. После этого десант действовал согласно боевой задаче: занял судостроительный завод, сухой док (сооружение, где ремонтируют корабли), складские помещения. Береговая охрана тут же снималась и заменялась своими часовыми. Одновременно с этим наше командование принимало капитуляцию японского гарнизона. Вскоре сюда же прибыли части 6-й Гвардейской танковой армии и части 39-й армии и освободили весь Ляодунский полуостров с городами Далянь и Порт-Артур».

Как известно, борьба за этот порт велась с начала XX века. Китайцы в конце концов сдали его России в аренду на 25 лет. Но в 1904 году в результате предательства некоторых российских политиков и генералов мы потеряли Порт-Артур. При Сталине после 1945 года важнейшая для Тихоокеанского флота база была снова передана Пекином нашей стране – на сей раз на 30 лет. К тому времени главный противник на Тихом океане у нас сменился. Им стали Соединенные Штаты, ввязавшиеся в гражданскую войну на Корейском полуострове. Снова Москва потратила гигантские средства на освоение Порт-Артура. К 1950 году состав новой советской военно-морской базы в Желтом море, возглавляемой контр-адмиралом Ципановичем, был таков: отдельный дивизион сторожевых кораблей из шести ленд-лизовских американских фрегатов типа «Такома». (Вскоре фрегаты были возвращены американцам, когда они своим ходом перешли из Порт-Артура в японский порт Майдзуру); бригада торпедных катеров из нескольких десятков боевых единиц различных типов отечественной и зарубежной постройки; бригада подводных лодок в составе двенадцати ПЛ; бригада охраны водного района в составе шести тральщиков и шести больших охотников за подводными лодками. В гарнизон входили части и соединения нашей 39-й общевойсковой армии. Обеспечивали корабли многочисленные береговые части и подразделения, а также 194-я бомбардировочная дивизия, в которую входили 126 самолётов Ту-2 выпуска 1944-1948 годов. В общем, гарнизон был внушительным и позволял Советскому Союзу на дальних тихоокеанских рубежах эффективно противостоять военно-морским силам США, опиравшимся на базы в Японии.

Но осенью 1954 года гарнизон Порт-Артура в очередной раз был предан … теперь уже высшей московской властью. Туда  прилетела правительственная делегация во главе с первым секретарем ЦК КПСС Никитой Хрущевым. Вместе с ним прибыли Булганин, Микоян, Шверник, первый заместитель министра обороны СССР – главнокомандующий ВМФ Кузнецов, командующий Дальневосточным военным округом Малиновский и другие.

13 октября Хрущев объявил об очередной сдаче Порт-Артура. Вот как вспоминал об этом военный контрразведчик генерал М. Белоусов: «…С начала доклада В. Шевцова, командующего 39-й армией, не прошло и трех минут, как Хрущев с силой ударил ладонью по столу и буквально крикнул: «Хватит болтать! Ты лучше мне скажи, зачем вы здесь стоите?»

Вся наша портартурская группа насторожилась… Командующий, будучи человеком степенным и уважительным… как-то недоверчиво еще раз посмотрел на Хрущева и спокойно сказал: «Для защиты дальневосточных рубежей нашей Родины». Хрущев снова обрывает его и сердито заявляет: «Это политика царская, империалистическая. Кого же и от кого вы собираетесь здесь защищать? Ты мне лучше скажи, сколько надо времени, чтобы здесь не осталось ни одного вашего солдата, даже вашего духа». Швецов молчал… В это время вошел маршал Малиновский, только что прилетевший из Приморья… Хрущев продолжал: «Так сколько же месяцев вам, командарм, надо, чтобы убраться отсюда?»

Швецов ответил: «Месяца три-четыре». Присутствующий генерал Пенионожко бросил реплику: «Мало!»

Хрущев: «Даю пять месяцев. И чтобы по истечении этого срока никого из вас не осталось. А теперь давайте перейдем к разговору: что китайцам продавать, а что так отдать».

Булганин, Микоян и Кузнецов вели себя пока спокойно. Можно было полагать, что этот вопрос с руководством КНР ими уже обговорен… А Хрущев продолжал: «Все то, что здесь (имеется в виду на Квантуне) построено русским царем, нами и японцами – казармы, склады, дома, водохранилища и т. п., – отдать китайцам бесплатно. А то, что мы привезли сюда из Советского Союза, – продать». А. М. Пенионожко попросил разрешения задать вопрос «Как я понял, – сказал он, -дорогостоящее отдать, а мелочевку продать?».

Отвечать на этот вопрос стал Булганин: «Да, вы поняли правильно…» А Никита Сергеевич продолжал: «Все вооружение, всю технику и боеприпасы – продать!»

В этот разговор наконец вмешался Малиновский. «Никита Сергеевич, – сказал он, – всю боевую технику продать нельзя. Здесь у нас есть один полк с новыми танками Т-52 и одна эскадрилья с новыми истребителями-перехватчиками, я их заберу к себе в округ».

Хрущев согласился. Затем сделал заявление Кузнецов: «В нашей базе тоже есть один дивизион с новейшими быстроходными и дорогостоящими бронекатерами. Эту технику тоже не следовало бы продавать». Но Хрущев ответил: «Продать!»

 

Потом Хрущеву задал вопрос Швецов: «А что нам делать с теми снарядами и трехдюймовками (имелись в виду 76-мм орудия), которые сюда завезены еще к началу русско-японской войны?». Хрущев: «Продать!»

Закончилось тем, что только в нашем «ведомстве» китайцам были отданы даром десятки торпедных катеров, шесть токарных и строгальных станков, столько же металлообрабатывающих, кузница, электроцех со всем оборудованием. Одним словом, мы оставили буквально все, начиная с танков, подводных лодок, казарм, боезапаса и заканчивая подушкой, кружкой, ложкой».

Зачем же Хрущ сделал эту подлость России?

Дело в том, что когда Сталин был еще у власти, западные лидеры активно обсуждали вопрос о том, как изменить мир после явно приближавшейся кончины генералиссимуса. В январе 1953 года переговоры на эту тему в Вашингтоне провели британский премьер Уинстон Черчилль и президент США Гарри Трумэн. Решено было нарисовать постсталинскому руководству Советского Союза радужную картину: вы выводите свои войска из Австрии, Финляндии и Китая. Взамен мы снимем экономические санкции с ослабленного войной СССР и помогаем ускорить социально-экономическое развитие вашей страны. В подтверждение искренности намерений, Запад и впрямь ослабил такие санкции в мае 1953 года. Чтобы пряник был более осязаем, после смерти Сталина для СССР были открыты новые коммерческие кредитные линии в странах-членах НАТО, Австралии и Новой Зеландии. Взамен Запад просил сущую малость: продемонстрировать хотя бы небольшой отход от сталинской политики и сокращение советского военного присутствия в Китае и на Балтике. Хрущев, как дешевка, повелся на эти коврижки.

С 1954 года прекратилось издание произведений Сталина. В конце 1955 года было упразднено созданное по инициативе Сталина, Жданова и Молотова Информационное Бюро коммунистических и рабочих партий. Затем состоялся антисталинский  ХХ съезд. Хрущ легко и бездумно пожертвовал Порт-Артуром в угоду США. В ответ получил, естественно, пинок.

Подрывная работа Запада против СССР вскоре даже усилилась. В 1958-1959 гг. в США были приняты резолюция Конгресса «О порабощенных народах». В соответствии с этим документом началась разработка планов расчленения СССР на несколько марионеточных государств в ближайшей перспективе. Американские войска и не подумали оставлять свои военные базы в Японии, Южной Корее, на Тайване и Филиппинах. По признанию заокеанских военных, именно отсутствие Советского Союза в Порт-Артуре стало одним из «стимулов» американской агрессии в Индокитае в 1966-1974 годах. Да и памятные для нашего народа события на острове Даманский в 1969 году вряд ли произошли, если бы советские самолеты стояли бы на аэродромах в паре часов лета от Пекина.

Кстати, генерал Стессель, сдавший Порт-Артур японцам в 1904 году, был приговорен в России к смертной казни. Суд установил, что в течение всего периода обороны Стессель не руководил действиями гарнизона по защите крепости, а, наоборот, сознательно готовил её к сдаче. Хрущев получил более тяжкое наказание: он остался в памяти народной продажным болваном — в назидание нынешним любителям разбазаривать российские земли.

Сергей Турченко, капитан 1-го ранга, главный редактор сайта о боевых и трудовых подвигах, совершенных в интересах России и её союзников в наши дни и в великом прошлом родного Отечества «Российский героический календарь»

http://rosgeroika.ru/podvigi-v-nasledstvo/2013/august/stalin-otvoeval-port-artur-xrushhev-sdal-ego-bez-boya?page=1

21 августа 1943 года в СССР были созданы суворовские и нахимовские училища

Слава юным защитникам Отечества!

В 2008 году так называемый министр обороны Сердюков попытался

закрыть эти учебные заведения юных патриотов, но общественность не дала

Создание суворовских и нахимовских училищ стало знаменательной страницей в истории советской армии и советского флота. Первоначально в училища, как правило, брали “детей воинов Советской Армии и Военно-Морского Флота, партизан, советских и партийных работников, рабочих и колхозников, погибших от рук немецко-фашистских захватчиков во время Великой Отечественной войны”. В них принимались мальчики в возрасте от 10 до 14 лет с общеобразовательной подготовкой соответствующей возрасту в объеме 2-6 классов начальной школы. Воспитанники училищ находились на полном государственном обеспечении. Им была установлена армейская или военно-морская форма одежды.

Страна в условиях жестокой борьбы с фашизмом нашла возможность и окружила детей войны заботой и вниманием. Для этого были отозваны с действующих флотов и фронтов опытные педагоги и воспитатели, найдены удобные помещения для жилья и учебы, отобраны первые воспитанники.

 

Суворовские училища — средние военные учебные заведения, готовящие воспитанников к поступлению в высшие командные военные училища Сухопутных войск. В 1943 году по Постановлению правительства № 901 Наркомату обороны в течение октября и ноября предписывалось сформировать «по типу старых кадетских корпусов» девять Суворовских училищ: Краснодарское (в Майкопе), Новочеркасское, Сталинградское (Астрахань), Воронежское, Харьковское (в Чугуеве), Курское, Орловское (в Ельце), Калининское и Ставропольское. Тогда же были созданы специальные училища для детей пограничников (в Ташкенте и Кутаиси) и мальчишек из семей моряков: Тбилисское, Рижское и Ленинградское нахимовские училища. Брали туда в первую очередь сирот.

Первоначально в суворовские училища принимались мальчики 10 лет (позже — 11-12 лет), окончившие 4 класса средней школы. С 1963 года принимаются юноши 15-16 лет, окончившие 8 классов общеобразовательной школы.

В учебные планы училищ включены все предметы общеобразовательной средней школы. Более широкие знания даются по математике, физике, литературе и особенно по иностранному языку (воспитанники училищ сдают квалификационный экзамен на диплом военного переводчика). В ходе занятий по военным предметам суворовцы изучают автомобиль, средства радиосвязи и сдают экзамены на права шофера-любителя и диплом радиста. Во внеурочное время проводятся занятия по музыке, танцам и в спортивных секциях.

 

Нахимовское училище — вид военно-морского училища в Российской Федерации и СССР. В отличие от большинства военно-морских училищ Нахимовское училище не является высшим учебным заведением, а ориентировано на подготовку воспитанников к учёбе в военных ВУЗах. В училище обучение состоит из двух частей: программы средней школы за 9 – 11 классы и специальной военно-морской подготовки. По окончании училища его выпускникам не присваивается офицерского звания. Срок обучения — 3 года. В настоящие время Нахимовское училище находится в Санкт-Петербурге. Летняя учебная база училища расположена на западном побережье озера Нахимовское.

«Суворовские и нахимовские военные училища были образованы после победы в Курской битве в 1943 году», – рассказал председатель Московского суворовско-нахимовского содружества генерал-майор Александр Владимиров.

«За минувшие годы через них прошли около 150 тысяч человек. Училища воспитали 66 Героев (!) Советского Союза, Социалистического труда и России, одного летчика-космонавта, одного секретаря Совета Безопасности России, трех министров Правительства СССР и России, около 1000 генералов (!) и несколько десятков тысяч офицеров, четырех заместителей министра обороны, более 20 командующих войсками военных округов и их заместителей, более 100 командующих армиями и представителей командного состава оперативно-стратегического уровня, двух академиков РАН, около 500 докторов наук (!), десять народных артистов СССР и России, более 30 чемпионов и призеров олимпийских игр, многие десятки чемпионов мира и тысячи мастеров спорта.

Ни одна другая национальная система обучения и воспитания граждан России не дала таких выдающихся результатов в чистом виде (!).

Тем не менее с 2008 года тогдашний министр Сердюков пытался делать все возможное, чтобы избавиться от этих традиционных для наших армии и флота юношеских учебных заведений. Министр был больше озабочен другой идеей – развитием девичьих военно-учебных заведений. Он создал Девичий пансион, который находился под постоянным патронажем Сердюкова. Бурная деятельность вокруг Девичьего пансиона происходила на фоне протестов ветеранов Вооруженных сил против реформирования системы суворовских и нахимовских училищ для мальчишек. Они обратились к главе правительства с письмом, в котором били тревогу: «Мы считаем, что готовящееся сегодня решение о сокращении обучения в СВУ до двух лет, ведущее к ее профанации, а затем и уничтожению – является стратегической ошибкой, что гораздо хуже преступления. Это акт национального предательства, соизмеримого с разрушением церквей. Сейчас необходимо не уничтожать, а воссоздавать нашу Российскую Суворовскую и Нахимовскую школу, что жизненно необходимо нашей России и нашей Армии. Это значит, что необходимо, как минимум, восстановление нормального (семилетнего) курса обучения и воспитания в суворовских училищах, а так же сближение системы воспитания и обучения в суворовских училищах и кадетских корпусах Минобразования, и расширение их сети».

Одновременно 60 выпусков суворовских и нахимовских училищ направили президенту России письмо с просьбой защитить эту структуру патриотического воспитания молодежи от… министерства обороны. Последней каплей, переполнившей чашу терпения, как подчеркивается в письме, стало решение министра обороны РФ прекратить участие в Параде Победы 9 мая на Красной Площади воспитанников суворовских, нахимовского и военного музыкального училищ.

Затем бывшие суворовцы и нахимовцы направили президенту РФ еще одно письмо. Его подписали, в частности, бывший секретарь Совбеза Игорь Иванов, летчик-космонавт Владимир Джанибеков и председатель Московского суворовско-нахимовского содружества генерал-майор Александр Владимиров. По их мнению, в последнее время училища меняются так сильно, что скоро вообще могут перестать существовать в своем традиционном виде. Из учебных планов исчезают предметы военной подготовки, мальчики и девочки начинают учиться совместно. Вместо прохождения полноценной медкомиссии потенциальные курсанты демонстрируют при поступлении справки из поликлиники. В письме к президенту РФ суворовцы разных поколений просили защитить от развала эту проверенную временем систему детского воспитания и обучения, поскольку обращения в само министерство обороны остаются просто безответными.

Видимо, такая настойчивость возымела свое действие: разгром юношеских училищ был  приостановлен Владимиром Путиным. Вопрос: надолго ли?

Сергей Турченко, капитан 1-го ранга, главный редактор сайта о боевых и трудовых подвигах, совершенных в интересах России и её союзников в наши дни и в великом прошлом родного Отечества «Российский героический календарь»

http://rosgeroika.ru/podvigi-v-nasledstvo/2013/august/slava-yunyim-zashhitnikam-otechestva

 

СССР уничтожили предатели

19 августа 1991 года руководство Советского Союза (минус Горбачев)

попыталось остановить развал страны, но нижестоящая власть

во главе с Ельциным совершила госпереворот

Сегодня никто не сомневается: СССР – великое государство. Это величие очень мешало Западу наложить лапу на его богатства. Тогда мудрое мировое правительство начало индивидуально работать с некоторыми особо крупными партийными лидерами. И те послушно раскрутили центробежный процесс. Но его нужно было как-то узаконить. Верховный Совет, Съезд народных депутатов на такой очевидный антигосударственный шаг пойти не могли. Тогда партийные лидеры сформировали неконституционный ново-огаревский процесс, подменивший собой и Верховный Совет, и Съезд народных депутатов. И не в высшем органе законодательной власти, а в каком-то Ново-Огарево стали решать судьбу СССР. И когда под ширмой нового Союзного договора нацелились децентрализовать его, обрубить ряд окраин и обозвать из того, что осталось, СНГ, наиболее решительные и честные государственные деятели воспротивились этому. Их и назвали впоследствии изменниками Родины, хотя любому нормальному человеку очевидно, что именно действия по децентрализации СССР, отделению от него частей и неконституционному изменению названия впрямую подпадают под 64-ю статью Уголовного кодекса СССР. Вероятно, это не очевидно только тем юристам, которые до сих пор продолжают выполнять установки новых “партийных лидеров”. Послушаем мнения участников событий.

Валентин Варенников, генерал армии:

– В августе 1991 года произошло событие, которое могло предотвратить величайшую геополитическую катастрофу XX века – распад Союза ССР. Но история, к сожалению, распорядилась иначе, и наш народ был ввергнут в пучину страданий. В результате насильственного разлома Советского Союза наш народ понес неисчислимые бедствия. За пределами России остались десятки миллионов этнических россиян. Но самое главное – разорваны все артерии, связывающие нашу огромную державу, созданную еще монархами, а не только советской властью. Глубокая экономическая интеграция, кровная связь всех народов, классическое сплетение культур, науки, искусства, образования, спорта – все это разрублено. Великая Империя, огромная надежная семья народов, которая отстояла не только свою честь и независимость в годы Великой Отечественной войны, но и обеспечила сказочные темпы развития до и после войны, в одночасье исчезла. «Козлом отпущения» за развал СССР сделаны в глазах общественного мнения члены Государственного комитета по чрезвычайному положению (приснопамятный ГКЧП), который был создан в ночь с 18 на 19 августа и просуществовал всего трое суток, пытаясь хоть как-то не допустить разрушения Великой страны. Общественности навязывается мнение о том, что после выступления ГКЧП другого пути не было, как «Беловежье». Мол, уже Советский Союз спасти было невозможно.

Это неправда. Другой путь был. Это показывает новейшая российская история. Владимир Владимирович Путин, приняв страну в страшном катастрофическом состоянии, когда ничто не существовало в рамках закона, смог решительно приостановить падение и разрушение страны. К 2000 году существовали уже почти самостоятельно, хотя и считались субъектами России, целые регионы, шли разговоры о создании Уральской республики, Сибирской республики, Дальневосточной республики. Обстановка была в целом значительно тяжелее, чем в 1991 году. Но мужественный, умный и твердый поступок нового главы государства позволил выхватить страну из бездны. Он не дал ей развалиться. Нынешний глава российского государства спас Россию. И мы должны, обязаны это честно признать. Это показывает, что даже в более тяжелом в сравнении с 1991 годом состоянии страну оказалось возможным спасти. Но те, кто правил тогда оказались не на высоте исторической задачи. Какая была обстановка летом 1991 года?

В июне 1991 года на закрытом заседании Верховного Совета СССР председатель Комитета государственной безопасности СССР В.А. Крючков зачитал доклад Юрия Владимировича Андропова, который им был сделан в 1977 году членам Политбюро ЦК КПСС, где говорилось, что в стране действуют агенты влияния (т.е. «пятая колонна») и что они представляют большую опасность, так как разрушают общественный и государственный строй. И далее Крючков от себя добавил, что эти агенты влияния сегодня уже привели нашу страну на грань полного развала. Было непонятно, правда, к кому Владимир Александрович апеллировал – ведь задача обеспечения государственной безопасности полностью возложена на возглавляемое им ведомство.

3 августа Горбачев собирает президиум Кабинета министров СССР и объявляет: «В стране обстановка крайне тяжелая. Я еду в Крым отдыхать, а вы за это время обязаны навести порядок!» Естественно Горбачев понимал, что члены Кабинета министров, как и руководство страны в целом, несомненно, будут действовать, что-то будут предпринимать. И если у них получится, он заявит: «Это – я! Я им ставил задачу». А если не получится, то скажет: «Вот видите, я им поставил задачу, а они?!» То есть он был верен своей манере – уходить от ответственности.

4 августа представители государственного руководства по традиции проводили Горбачева на отдых, а уже на следующий день схватились за голову: «Что делать?» В течение 10 дней суетились, разрабатывали документы, составляли планы выхода из тяжелого кризиса.

17 августа группа государственных руководителей и приглашенные собрались у В.А. Крючкова на объекте на окраине Москвы и решили: четырем представителям от совещания вылететь в Крым к Горбачеву и убедить его в необходимости решить два вопроса. Первый – не подписывать 20 августа Союзный договор в Ново-Огареве, так как его готовы были подписать только шесть республик из 15. Второй вопрос – объявить чрезвычайное положение в тех районах страны и отраслях народного хозяйства, где это требуется (чтобы не повторились такие события, как в Тбилиси, Баку, Вильнюсе и т.п.). При этом предполагалось действовать в соответствии с принятым Съездом народных депутатов СССР 4 апреля 1990 года Законом «О режиме чрезвычайного положения».

18 августа состоялась встреча с Горбачевым в Крыму. Он отказался от предложений участвовать в наших действиях. Ему предлагалось полететь с нами в Москву для совместного принятия решения. Он также отказался, сославшись на плохое самочувствие. Но заявил: «Действуйте, как считаете нужным, черт с вами!» (буквально его слова – и ничего другого не прозвучало).

В ночь с 18 на 19 августа руководство страны, учитывая отказ Горбачева участвовать в действиях, вынуждено было создать «Государственный комитет по чрезвычайному положению». Такого типа государственные структуры в то время имели право создавать два лица: Президент СССР или председатель Кабинета министров СССР. Руководитель Кабинета министров В.С. Павлов взял ответственность на себя, создал комитет и сам вошел в его состав.

19 августа утром объявляется о создании ГКЧП и обнародуются его документы. В Москве в целях недопущения мародерства объявлено чрезвычайное положение на основании Закона СССР «О режиме чрезвычайного положения». Надо иметь в виду, что при введении чрезвычайного положения во многих странах мира предусматривается использование войск. Поэтому наше решение временно задействовать в столице некоторое количество военнослужащих и военной техники не выходило за рамки общепринятой практики.

20 августа министр обороны СССР вызвал меня из Киева в Москву, чтобы помочь навести порядок. Во второй половине этого дня я уже был на совещании в Генштабе, где генерал В.А. Ачалов по заданию министра обороны разбирал вопрос: как подразделению «Альфа» войти в здание Белого дома, чтобы разоружить 500 гражданских лиц, которые вооружены российским руководством автоматами и пулеметами? Войти, но чтобы не было жертв среди лиц, которые толпились вокруг этого здания. «Альфа» заняла исходное положение и готова была выполнить задачу. Ждали сигнала. Но сигнала не было – не знали, как проделать «коридор» в многолюдной толпе без жертв.

В ночь с 20 на 21 августа на Садовом кольце в районе моста неподалеку от Смоленской площади погибли три москвича. Что произошло? То, что по Садовому кольцу курсирует военный патруль в составе роты на боевых машинах пехоты, было известно в Белом доме. И кто-то решил создать западню под мостом (когда рота втянется под мост, закрыть вход и выход из-под моста) и поджечь БМП. И этот замысел был реализован. Заранее оповестив журналистов и расставив теле- и кинокамеры, «Юпитеры», привлекли толпу ни о чем не подозревающих зевак. Роту под мостом «захлопнули», забросали БМП бутылками с горючей смесью, камнями, металлическими предметами. Закрывали брезентом смотровые щели и т.п. Рота все-таки вырвалась и, прервав патрулирование, нашла спасение у стен Белого дома, вокруг которого стояли танковая рота Московского военного округа и батальон десантников (по плану охраны объектов в период чрезвычайного положения). Во время этого инцидента погибли три молодых человека.

После трагедии на Садовом кольце у Смоленского моста, на ночном совещании у В.А. Крючкова принимается решение прекратить все действия до утра, чтобы не допустить новых жертв. Министр обороны отдал распоряжение – введенные войска в Москву для охраны объектов утром 21 августа вывести из города в пункты постоянной дислокации.

Наступила патовая ситуация. И вместо решительных действий председатель Верховного Совета СССР и председатель КГБ принимают решение лететь к Горбачеву в Крым, чтобы убедить его в необходимости «включиться» в события, от которых зависит судьба государства. С ними полетел министр обороны. Вслед за ними на другом самолете вылетает к Горбачеву и тогдашний российский вице-президент Александр Руцкой с небольшой командой. Почему Минобороны дало разрешение на вылет самолета с Руцким, так и осталось непонятным. В итоге Горбачев принял только председателя Верховного Совета СССР Анатолия Лукьянова, а затем Руцкого. Остальных, пригласив их в свой и во второй самолет, приказал арестовать. Ни у председателя КГБ, ни у министра обороны личной охраны не было. Какую власть хотело захватить руководство страны? Ведь вся власть уже у них, по сути, была: вице-президент СССР, председатель Правительства, председатель Верховного Совета, председатель Комитета госбезопасности, министр обороны, главнокомандующий Сухопутными войсками – заместитель министра обороны, министр внутренних дел… Появление ГКЧП было, на мой взгляд, объективной неизбежностью. Критическая, именно чрезвычайная обстановка требовала принятия мер, а тогдашний глава государства бездействовал. Конечно, оглядываясь назад – на действия ГКЧП, надо признать, что у него были два принципиальных недостатка. Во-первых, ГКЧП как орган государственного управления страной в чрезвычайных условиях фактически не состоялся. Он был формально создан, были продекларированы прекрасные документы, но страной никто не управлял. Даже свои документы комитет не разъяснял народу, не доводил до общественного сознания цели и задачи, которые он преследует. Вполне понятно, что в головах наших сограждан был туман – совершенно непонятно, что творится в стране. Во-вторых, руководители ГКЧП в дни событий не заняли по отношению к дискредитировавшему себя лидеру страны жесткую позицию. Но они шли «на цыпочках» – как бы не огорчить президента. К сожалению, в ГКЧП не было таких личностей, как Ю.В. Андропов или хотя бы В.Е. Семичастный. Последнего на пост председателя КГБ поставил Н.С. Хрущев. Но, когда Никита Сергеевич «зарылся», не стал ни с кем советоваться и, делая одну ошибку за другой, наносил своими решениями ущерб государству, Семичастный содействовал тому, чтобы Хрущев спокойно ушел в отставку. Ведь долг перед народом и ответственность за безопасность страны, конечно, должны быть выше личных отношений…

Ныне мы находимся в иной исторической обстановке. Ситуация в стране стабилизируется, экономика, наука и оборона постепенно поднимаются. Да, есть еще много проблем: бедность, безработица, низкая оплата и плохая организация труда, продолжается еще кое-где бандитский передел собственности, средний и особенно малый бизнес существуют без решительной поддержки государства, молодежь требует к себе большего внимания… Однако главное, что все сейчас твердо взято в свои руки главой государства. Он уверенно ведет страну по пути развития – пути возрождения былого величия нашей Родины.

Геннадий Янаев, вице-президент СССР:

– Ещё в апреле 1991-го, когда Горбачёв отправился в Японию, была предпринята первая, пусть и довольно робкая попытка сместить его с поста президента как разрушителя государства, предателя национальных интересов. Руководители союзной компартии, и в частности Шенин, предлагали мне то же, что и несколькими месяцами позднее, – временно, на правах вице-президента возглавить страну. Но тогда морально я к этому не был готов абсолютно. К тому же у меня сохранялись остатки веры человеку, которому судьба, партия и в какой-то степени народ доверили руководить великим государством. «Он ещё одумается, возьмёт себя в руки, всё исправит. Ведь всё в его власти», – примерно так я себя успокаивал, хотя подобное самоуспокоение действовало день ото дня всё слабее…

Как бы там ни было, ещё в конце 1990 года по личному распоряжению Горбачёва были подготовлены проекты введения в Советском Союзе чрезвычайного положения. На рассмотрение президента и генсека были представлены четыре таких проекта: о введении ЧП в Москве и некоторых других регионах, о введении ЧП по всей стране, о введении прямого президентского правления в Москве и на отдельных территориях, о введении прямого президентского правления на всей территории Советского Союза.

Горбачёв, ознакомившись с этими проектами, в присущем ему стиле отреагировал: «Хорошо, хорошо, но ещё не время…»

В июне 1991-го на заседаниях Верховного Совета СССР с докладами о катастрофическом положении в стране выступили председатель правительства Валентин Павлов, министр обороны Дмитрий Язов, председатель КГБ Владимир Крючков и министр внутренних дел Борис Пуго. Они, по сути, потребовали от Горбачёва и Верховного Совета принятия чрезвычайных мер. Уже тогда «демократическая» пресса клеймила их как «врагов народа».

Короче говоря, мысль о необходимости чрезвычайного положения в СССР к середине августа 1991-го, можно сказать, «овладела массами» и никакого особого неприятия в нашем обществе не вызывала. Наоборот. Поэтому мы и пошли на создание ГКЧП. Затея провалилась из-за вялой реальной поддержки общества и откровенного предательства СССР ряда генералов, причем это довольно близкие тогда к Язову (более того, принимавшие активное участие в разработке планов действий армии в условиях ЧП) генералы. Они тайно «консультировались» с Ельциным, а кое-кто, генерал Лебедь, например, открыто встал на его сторону.

Из допроса Горбачева 8 июля 1993 года на процессе по так называемому делу генерала армии В.И. Варенникова.

Прокурор: Расскажите, пожалуйста, что происходило в Форосе 18 августа, когда к вам приехала группа товарищей. Почему вы их 40 минут не принимали? Говорят, что вас приводили в чувство врачи?

Горбачев: Это инсинуации. Когда мне доложили, что они приехали, я 40 минут обсуждал с женой и дочерью, кто это может быть. Потом принял их. Эти миссионеры доложили обстановку в стране, о которой я и сам знал лучше их. Предложили, чтобы сам Горбачев ввел чрезвычайное положение. Я отказался. Тогда предложили мне подлечиться, отдохнуть, потом, мол, приедете в будете управлять. Тоже отказался. Тогда, мол, передайте полномочия вице-президенту. Опять — нет. Тут Варенников своим громким голосом заявил: тогда подавайте в отставку! Он не должен был нарушать этику…

Адвокат: От кого Варенников потребовал уйти в отставку — от президента действующего или свергнутого? Когда вы вообще почувствовали, что свергнуты?

Горбачев: Я все время оставался президентом…

Адвокат: Но вы же утверждали, что произошел переворот. Он произошел, а вы оставались президентом?

Горбачев: Да, поскольку он не удался…

Адвокат: Как вы расставались?

Горбачев: Я каждому пожал руку, и они уехали. Я и не подозревал, что они пойдут на чрезвычайные меры.

Адвокат: В своей книге вы написали иное, мол, послали делегацию туда, куда мне воспроизвести не позволяет воспитание. Где правда?

Горбачев: Было и то и другое. Я послал их и пожал руки.

Сергей Турченко

Российский героический календарь

http://rosgeroika.ru/

http://rosgeroika.ru/geroi-nashego-vremeni/2013/august/sssr-unichtozhili-predateli?page=1

 

19 августа 1981 года была образована Группа специального назначения КГБ СССР.

Спецназ «Вымпел»

Основной задачей подразделения стало выполнение

специальных операций за пределами Родины, в интересах государства.

Костяк «Вымпела» составили сотрудники госбезопасности, прошедшие специальную подготовку на Курсах усовершенствования офицерского состава (КУОС), принявшие боевое крещение в декабре 1979 года в Афганистане, при штурме дворца Амина и других государственных объектов Кабула. Разведывательно-боевая деятельность группы «Вымпел» на территории сопредельного государства позволила нашей стране с наименьшими потерями добиться нейтрализации бандглаварей, чьи преступные формирования несли постоянную угрозу смерти и насилия, жителям приграничных с Афганистаном территорий СССР.

В течение десяти последующих лет сотрудники «Вымпела» неоднократно выезжали в загранкомандировки в Анголу, Мозамбик, Вьетнам, Никарагуа, на Кубу и ряд других государств, где офицеры КГБ СССР выполняли специальные задачи в интересах государства. В повседневной службе группа занималась оперативно-боевой подготовкой, изучением наук, страноведением, изучением иностранных языков, освоению специальной тактики ведения оперативно-боевых действий в исключительных условиях.

Каждый из офицеров обладал отменным здоровьем, высоким профессионализмом, специальными знаниями и умениями, серьезной психологической подготовкой. Много времени уделялось физической и огневой подготовке. Регулярно проводились воздушно-десантные и легководолазные сборы, учения на объектах оружейно-ядерного комплекса, предприятиях атомной энергетики, других стратегических объектах страны.

Период с 1991 года по 1995 год стал для группы «Вымпел» временем серьезных перемен. Подразделение меняло ведомственную принадлежность, наименования и людей — российских офицеров. Любовь к Отчизне и гражданское сознание, выполнение высокого воинского долга — вот непреложные истины, которым всегда следовали вымпеловцы. Эти качества они продемонстрировали во время путча в августе 1991 года и в октябре 1993 года, когда отказались стрелять в собственный народ. В 1991 году “Вымпел” получил приказ штурмовать “Белый дом” и захватить его любой ценой. Во время разведки от пули снайпера погиб Геннадий Сергеев. Сотрудники группы уже побывали во многих горячих точках на территории своей страны. Но необходимость принимать участие в подобных событиях воспринимали особенно тяжело. Поэтому после разведки было решено выдвигаться к Белому дому без применения оружия. Рядом с “Вымпелом” также без единого выстрела со своей стороны шли коллеги из “Альфы”. Сотрудники ни одной, ни второй группы, как истинные профессионалы, не могли превратить задачу освобождения Белого дома в бойню. Такого поведения “Вымпелу” хозяева не простили. Его перевели в состав МВД, что позорно и унизительно для специалистов спецназа внешнего применения. Но… кому служили, от того и получили.

В октябре 1995 года на базе Антитеррористического центра ФСБ России было создано спецподразделение «В», которое в октябре 1998 года стало прародителем современного Управления «В» Центра специального назначения ФСБ России.

Офицеры Управления «В» ФСБ России продолжало традиции «Вымпела», выполняя оперативно-боевые задачи там, где особо трудно. Они несли службу практически во всех «горячих» точках Российской федерации, принимали участие в освобождении заложников в Минеральных Водах, Буденновске, Первомайском, других населенных пунктах Северного Кавказа.

Два сотрудника Управления «В» представлены к высшей награде России -званию Герой Российской Федерации. Это полковник Шаврин Сергей Иванович и майор Ромашин Сергей Викторович (посмертно).

В разное время службу в «Вымпеле» проходили Герой Советского Союза капитан 1 ранга Козлов Эвальд Григорьевич и первый Герой Российской Федерации Лысюк Сергей Иванович.

Сотрудники Управления «В» всегда будут помнить погибших вымпеловцев: ефрейтора Вотинцева Андрея Леонидовича (Кандагар, 31 августа 1982 года), майора Ромашина Сергея Викторовича (Чечня, 9 августа 1996 года), старшего лейтенанта Серегина Михаила Вячеславовича (Чечня, 30 марта 2000 года), младшего лейтенанта Александрова Валерия Константиновича (Чечня, 30 марта 2000 года), майора Чирихина Андрея Александровича (Чечня, 28 августа 2000 года).

Государство, как и прежде, ставит перед «Вымпелом» сложные задачи. В настоящее время основным назначением Управления «В» ЦСН ФСБ России является проведение контртеррористических операций на стратегических объектах и предприятиях повышенной экологической опасности, пресечение террористических акцийв отношении российских граждан и учреждений за рубежом, участие в мероприятиях по защите конституционного строя Российской Федерации, борьба с проявлениями международного терроризма.

Юлия Горжалцан

Российский героический календарь

http://rosgeroika.ru/

http://rosgeroika.ru/geroi-nashego-vremeni/2013/august/specznaz-vyimpel

 

 

Самолёт имени Героя России Николая Скрыпника

17 августа 2013 года в Ростове-на-Дону состоялась церемония присвоения военно-транспортному «Ан-26» имени боевого генерала.

Николай Васильевич Скрыпник в 1996 году командовал тактической группировкой внутренних войск в Чечне.

Николай Скрыпник родился в станице станица Калининской, Калининского района Краснодарского края 26 января 1944 года.

На службе в Внутренних войсках МВД СССР с 1961 года. В 1965 году окончил Орджоникидзевское военное училище МВД СССР. Служил в Сибири и в Украинской ССР. В 1973 году окончил Военную академию имени М. В. Фрунзе. Занимал должности командира батальона, заместителя командира полка, в 1978 – 1980 годах – начальника штаба бригады Внутренних войск в Барнауле. Затем командовал полком, бригадой, начальник штаба дивизии, командир дивизии в Сибири и в Закавказье. Участвовал в пресечении межнациональных конфликтов в Грузии и в в Сумгаите в 1988 году (тяжело ранен брошенным из толпы камнем). В 1991 году назначен на должность начальника штаба Управления внутренних войск по Украинской ССР и Молдавской ССР. С 1993 года – начальник штаба Северо-Кавказского округа Внутренних войск МВД России. В 1995 году назначен заместителем командующего Северо-Кавказского округа Внутренних войск МВД России. Принимал участие в событиях первой чеченской войны на территории Чеченской республики, начальник тактической группировки ВВ.

В июле 1996 года руководил операцией по уничтожению крупного вооружённого формирования чеченских сепаратистов под командованием полевого командира Доку Махаева в районе села Гехи Урус-Мартановского района Чечни. Около 7 часов утра 11 июля 1996 года при объезде войск на рубежах блокирования села бронетранспортёр, на котором следовал генерал-майор Скрыпник, был подорван на радиоуправляемом фугасе. В результате подрыва генерал был тяжело ранен с двумя офицерами, погиб механик-водитель БТР. Генерал-майор Скрыпник в бессознательном состоянии был срочно доставлен вертолётом во владикавказский госпиталь для оказания медицинской помощи. Усилия медиков оказались тщетными, менее чем через час после доставки в госпиталь генерал Скрыпник скончался, не приходя в сознание. Похоронен в Ростове-на-Дону на аллее Героев Северного кладбища.

За мужество и героизм, проявленные при выполнении специального задания, Указом Президента Российской Федерации от 18 ноября 1996 года генерал-майору Николаю Скрыпнику присвоено звание Героя Российской Федерации посмертно. Награждён орденом Мужества.

Самолет «Ан-26»,который с 17 августа 2013 года носит имя Героя России Николая Скрыпника, состоит на службе с 2001 года, в его задачи входят переброска личного состава, раненых и различных военных грузов.

Сергей Турченко

Российский героический календарь

http://rosgeroika.ru/

http://rosgeroika.ru/geroi-nashego-vremeni/2013/august/samolet-imeni-geroya-rossii-nikolaya-skryipnika

 

«Драконовские»  приказы  Сталина

16 августа 1941 года вступил в действие приказ Ставки ВГК № 270,

который до сих пор подвергается атакам врагов России

Приказ Ставки Верховного главнокомандования от 16 августа 1941 г. имел весьма выразительный заголовок – «О случаях трусости и сдаче в плен и мерах по пресечению таких действий». На примере нескольких генералов фиксировался факт того, что в рядах Красной Армии «имеются неустойчивые, малодушные, трусливые элементы. И эти элементы имеются не только среди красноармейцев, но и среди начальствующего состава». Приказ объявлял командиров и политработников, «во время боя срывающих с себя знаки различия и дезертирующих в тыл или сдающихся в плен врагу», злостными дезертирами и обязал всех вышестоящих командиров и комиссаров расстреливать их на месте.

Этот приказ был как бы прелюдией к приказу народного комиссара обороны СССР И.В. Сталина № 227, который более известен среди фронтовиков по неофициальному названию – «Ни шагу назад!». В соответствии с ним в Красной Армии впервые с времен Гражданской войны были введены штрафные части.

Исторические реваншисты, стремящиеся во что бы то ни стало переиграть итоги Великой Отечественной войны, пользуются слабой осведомленностью наших сограждан и доказывают, например, что советские полководцы были способны побеждать, лишь заваливая врага трупами, а бойцы шли в бой единственно из-за страха перед штрафными частями и заградительными отрядами.

Пишут, например, что в составе Брянского фронта К.К. Рокоссовского воевала целая бригада штрафников, которая и направлена была туда именно потому, что маршал – сам бывший заключенный. Объявлены штрафниками моряки-добровольцы штурмового отряда майора Ц.Л. Куникова, который в феврале 1943 г. захватил плацдарм на Мысхако в районе Новороссийска. Об Александре Матросове рассказывают, как о штрафнике, хотя он был воспитанником Уфимской трудовой колонии и попал на фронт по мобилизации. Не краснея, утверждают, что в штрафбаты направлялись «исключительно зеки ГУЛАГа». Пишут о том, что в Красной Армии были многие тысячи штрафных частей, в которых воевали несколько миллионов человек.

Недобрую службу сослужил вышедший несколько лет назад телесериал «Штрафбат» (автор сценария Э.Я. Володарский, режиссер Н.Н. Досталь), многое в нем оказалось поставленным с ног на голову. По воле авторов фильма в придуманной ими воинской части бок о бок воюют разжалованные офицеры и рядовые солдаты, освобожденные из лагеря политические заключенные и уголовники. По ходу фильма к штрафбату присоединяется православный священник отец Михаил. Командует воинской частью бывший капитан РККА штрафник Твердохлебов. Он же подбирает остальной командный состав – ротных, взводных.

С экрана предстают не воины Красной Армии, а какие-то оборванцы, живущие в атмосфере полупартизанской вольницы. Командиры, чтобы добиться выполнения боевой задачи, вместо отдания приказа уговаривают подчиненных. Политический состав, начиная с комиссара, в этом киношном штрафбате отсутствует напрочь, зато в расположении батальона безвылазно находится начальник особого отдела дивизии, как если бы у него не было иных забот. Сами же штрафники словно состоят не на довольствии в регулярной армии, а пребывают где-то в глубоком тылу врага и потому вынуждены всем необходимым, в том числе оружием, обеспечивать себя самостоятельно и за счет противника. Что касается статуса штрафника, то он по воле авторов фильма носит по сути пожизненный характер. Зрителя подводят к ложной мысли, что сколько штрафник ни воюй, сколько ни проявляй героизма и ни получай ранений, единственная возможность снять с себя «грехи» – погибнуть в бою. Иначе – смерть от пули особиста или заградотрядовца.

Вопреки широко распространенным заблуждениям, штрафные части, созданные по приказу наркома обороны № 227, не имели ничего общего с исправительными учреждениями, а представляли собой обычные стрелковые части.

Всего за неполные три года, минувшие со дня окончания войны, в составе действующей армии, по данным Генерального штаба ВС СССР, насчитывалось 65 отдельных штрафных батальонов (ОШБ) и 1048 отдельных штрафных рот (ОШР), причем их количество не было постоянным и уже с 1943 г. стало снижаться. Новейшие подсчеты военного юриста и историка А.В. Мороза, позволившие исключить двойной учет одних и тех же формирований, дают еще меньшую цифру – 38 ОШБ и 516 ОШР.

В их составе, согласно архивным отчетно-статистическим документам Генерального штаба, воевали 427910 человек переменного состава. При примерной ежегодной численности армии и флота в 6–6,5 млн. человек доля штрафников ничтожна – от 2,7 процента в 1943 г. до 1,3 процента в 1945 г., что не позволяет говорить об их сколько-нибудь заметной роли в войне.

Принципиальная разница между штрафными и линейными частями состояла только в том, что личный состав штрафных батальонов и рот подразделялся на постоянный (командно-начальствующий состав) и переменный (собственно штрафники). Командиры назначались на должности в обычном порядке, получая, по сравнению с офицерами из линейных частей, льготы по исчислению общей выслуги лет, выслуги в воинском звании, а также повышенный оклад денежного содержания.

Кадровые военнослужащие были безоговорочно чисты перед законом (уже поэтому штрафник Твердохлебов не мог командовать батальоном). Более того, они подбирались, как потребовал нарком обороны, из числа волевых и наиболее отличившихся в боях командиров и политработников. Командир и комиссар ОШБ пользовались по отношению к штрафникам дисциплинарной властью командира и комиссара дивизии, командир и комиссар ОШР – властью командира и комиссара полка.

Переменники направлялись в штрафные части на срок от одного до трех месяцев либо приказом соответствующего командира (таким правом были наделены командиры дивизий и отдельных бригад и выше в отношении офицеров, командиры полков и выше – в отношении рядового и сержантского состава), либо военным трибуналом, если были осуждены с отсрочкой исполнения приговора до окончания военных действий. По ходу войны к ним присоединялись лица, освобожденные из исправительных колоний и лагерей, а до того осужденные, как правило, за нетяжкие преступления. По неполным данным, за годы войны ИТЛ и колонии НКВД досрочно освободили и передали в действующую армию около 1 млн. человек.

Правда, лишь некоторая часть из них была направлена в штрафные формирования, большинство пополнили обычные линейные части. Именно из такого контингента состояла стрелковая бригада, о которой в книге «Солдатский долг» писал маршал К.К. Рокоссовский и которую многие читатели принимают за штрафное формирование.

Провинившиеся офицеры (от младшего лейтенанта до полковника) направлялись в штрафные батальоны, рядовой и сержантский состав – в штрафные роты. Бывшие офицеры попадали в штрафроты только в том случае, если по приговору военного трибунала они были лишены воинского звания. Все военнослужащие переменного состава, независимо от того, какое воинское звание они носили до направления в штрафную часть, были разжалованы судом или нет, воевали на положении штрафных рядовых.

Вот что представлял собой переменный состав, например, 8-го ОШБ Сталинградского (Донского) фронта сразу после его укомплектования. С 1 августа по 30 декабря 1942 г. здесь с петлицами рядовых солдат на гимнастерках воевали бывшие начальник штаба дивизии, начальник штаба танковой бригады, начальник политотдела стрелковой бригады, военные комиссары дивизии, танковой и стрелковой бригад, 12 командиров полков и пять командиров батальонов, 40 командиров рот и батарей, 26 политруков, 81 командир взвода. Вину искупали не только строевые командиры, но и бывшие начальник госпиталя, начальник и военком склада НКО СССР, райвоенком, начальник военторга, ответственный секретарь бюро ВЛКСМ, начальник клуба, секретарь военного трибунала, оперуполномоченный особого отдела НКВД, военфельдшер.

Надо понимать, какой высокой квалификации был личный состав особенно в штрафных батальонах. Вот что вспоминал по этому поводу полковник в отставке А.В. Пыльцын: «У нас по штатному расписанию было положено по два заместителя командира взвода. Они назначались приказом по батальону из числа штрафников, которых мы с командиром роты предлагали. Одним из моих заместителей был назначен бывалый командир стрелкового полка, имевший более чем двухлетний боевой опыт, но где-то допустивший оплошность в бою, бывший подполковник Петров Сергей Иванович… Другим моим заместителем был проштрафившийся начальник тыла дивизии, тоже подполковник Шульга (к сожалению, не помню его имени), он и у меня отвечал за снабжение взвода боеприпасами, продпитанием и вообще всем, что было необходимо для боевых действий. И действовал умно, инициативно, со знанием тонкостей этого дела».

Как показывают выявленные автором в Центральном архиве МО РФ документы, причины, по которым люди попадали в разряд штрафников, были самыми различными. Командир танкового взвода 204-го танкового полка 102-й отдельной танковой дивизии лейтенант П.Д. Матвиенко в районе Вязьмы в октябре 1941 г. попал в окружение. Будучи ранен в ногу, отстал от части. До момента прихода Красной Армии в сентябре 1943 г. скрывался, проживая в своей семье на Полтавщине. Подполковник Л.С. Якунин, командир воинской части, дислоцированной в Саратове, вместе с подчиненными организовал в местном ресторане пьянку, в результате которой «учинил хулиганские действия». Офицер связи 52-й гвардейской танковой бригады лейтенант С.Т. Золотухин в июне 1944 г. утерял пакет с секретными документами. Командир взвода пешей разведки 915-го стрелкового полка лейтенант Н.А. Булат трижды получал боевую задачу по захвату контрольного пленного. Но не выполнил ее, то «умышленно сбившись с пути», то допустив «преждевременное метание гранат, чем обнаружил разведгруппу». Начальник заготовительной группы 65-й мотострелковой бригады гвардии капитан П.В. Денисов, в апреле 1944 г. командированный для заготовки зерна и картофеля, пьянствовал, разбазарил вверенное имущество. Почти пятьдесят суток не являлся к месту службы. Прихотливые жизненные дороги всех этих офицеров, воевавших в разное время и на разных фронтах, сошлись в одной точке – штрафном батальоне, в данном случае 1-го Украинского фронта.

Перед убытием в штрафную часть государственные награды изымались и на время пребывания их владельца в штрафниках передавались на хранение в отдел кадров фронта или армии. На руки штрафникам выдавалась красноармейская книжка специального образца.

По новому месту службы штрафники при необходимости приказом по части могли назначаться на должности младшего командного состава с присвоением званий ефрейтор, младший сержант и сержант.

Поскольку штрафные формирования были по своей сути обычными стрелковыми частями, вся боевая деятельность и организация службы в них регулировались воинскими уставами.

«На мою долю выпало более года командовать взводом в отдельной штрафной роте. И, конечно же, неплохо знаю суть этого подразделения, – вспоминал фронтовик Н.Г. Гудошников. – Надо сказать, оно почти ничем не отличалось от обычного: та же дисциплина, тот же порядок, те же отношения между солдатами-штрафниками и офицерами. Кому-то, может быть, покажется странным, но ко мне и другим командирам обращались по-уставному: “Товарищ лейтенант”, а не по-лагерному: “Гражданин начальник”, такого я ни разу не слышал. Вооружением, продовольствием снабжали, как и положено… Никаких особых дисциплинарных и иных санкций мы к штрафникам не применяли, кроме уставных. Я часто даже забывал, что командую не совсем обычным подразделением».

«И солдатам не тыкали: “штрафник”, все были “товарищами”, – развивает эту мысль бывший заместитель командира ОШР Е.А. Гольбрайх. – Не забывайте, что на штрафные части распространялся Дисциплинарный устав Красной Армии».

Меньше всего хотелось бы, чтобы у читателей сложилась розовая картинка жизни и быта штрафников. Они, конечно, делили тяготы войны наравне со всей армией. В 8-м ОШБ Сталинградского фронта с 15 августа по 27 ноября 1942 г. горячую пищу готовили только на завтрак и обед, ужин не предусматривался. А какие продукты получал личный состав? Военврач 3 ранга Родина доносила по команде: половина муки непригодна для выпечки хлеба, соли и картофеля нет, из овощей в наличии лишь соленые огурцы и помидоры. До трети бойцов и офицеров батальона оставались в строю больными, вели бои, терпеливо перенося симптомы туляремии, боли в желудке и высокую температуру. Люди выдержали все. Их стойкость питало сознание высокой цели, во имя которой они боролись.

Многие авторы, вопреки правде, пишут о штрафниках не иначе, как о пушечном мясе, легко и без разбора жертвуемом молоху войны. Да, свою вину (другое дело, действительную или мнимую) переменники смывали кровью. И гибло их много. Например, только в 1944 г. среднемесячные потери штрафников составили более половины от общей численности, что в 3–6 раз больше, чем потери в обычных войсках. И вряд ли указанные пропорции были иными в другие годы войны.

Но хотя штрафников действительно бросали на самые горячие участки фронта, в определении их потерь не все так однозначно. Следует учитывать, что штрафные части теряли людей только при наступлении, так как в оборону практически не ставились. Для обычных же линейных частей потери приходились и на периоды обороны, и на периоды наступления. В результате потери штрафных и обычных рот и батальонов нередко оказывались сопоставимыми. Это, к слову, лишний аргумент в пользу утверждения, что штрафные части представляли собой довольно гуманную альтернативу (конечно, в суровых условиях войны) расстрелу за воинские преступления.

Многие пишущие на эту тему сегодня такой альтернативы предпочитают не видеть, однозначно оценивая приказ № 227 как проявление крайней жестокости сталинского режима. Нередко они судят о том времени с позиции сегодняшнего дня. Но можно ли при этом игнорировать многоликость тогдашнего политического режима, характер взаимоотношений власти и народа, особенности законодательства 40-х годов, специфику военного времени, законы и порядки которого всегда более суровы в любой стране, неважно – тоталитарной или демократической? Можно ли, наконец, не учитывать конкретную ситуацию, сложившуюся во второй половине 1942 г. на советско-германском фронте?

Недобросовестность таких авторов проявляется также в том, что всех попавших в число штрафников оптом объявляют невинно пострадавшими, осуждают власть за проявленную к ним якобы чрезмерную жестокость, пытаются убедить, что в штрафные роты и батальоны загоняли всех без разбора, лишь бы дать в распоряжение командования побольше пушечного мяса. Однако, как уже сказано выше, это совершенно неверно.

К сведению таких авторов: штрафные части не только вели боевые действия, их распорядок дня предусматривал и боевую учебу. Поскольку, используя приданные штрафные формирования, командиры дивизий, бригад, полков решали конкретные боевые задачи (вопрос искупления вины личным составом обычно волновал их меньше всего), они, естественно, были заинтересованы в успехе дела. А кто мог его обеспечить: боец, слабо обученный, или до автоматизма отточивший навыки боевой работы?

Конечно, тактические возможности штрафных частей были скромными, учитывая численность личного состава (батальоны – до 800 человек, роты – до 200 человек) и оснащенность легким вооружением – пистолетами-пулеметами ППД и ППШ, винтовками, ручными пулеметами, реже – станковыми пулеметами и ротными минометами. Их использовали в интересах соединений и частей, которым они временно придавались: штрафной батальон – стрелковой дивизии, рота – стрелковому полку. Даже будучи укомплектованными, штрафные части редко действовали в полном составе. Как правило, их делили на группы, которые по отдельности придавались той или иной стрелковой части, что также сужало их и без того скромные тактические возможности. И тем не менее при соответствующей подготовке и умелом командовании они успешно решали пусть частные, но важные боевые задачи – прорывали неприятельскую оборону, штурмовали опорные и населенные пункты, захватывали «языков», вели разведку боем.

Материалы военного архива позволяют восстановить некоторые эпизоды боевой деятельности штрафных частей. Так, группа штрафников 9-го ОШБ 1-го Украинского фронта из 141 человека, возглавляемая комбатом гвардии подполковником Лысенко, в мае–июне 1944 г. действовала в интересах 410-го стрелкового полка 81-й стрелковой дивизии. Самостоятельно было произведено четыре ночных поиска, взято два «языка», разбиты две группы противника общей численностью в 140 человек. Собственные потери составили 22 убитых и 34 раненых.

Еще одна группа переменников из 225 воинов (командир – старший лейтенант Баздырев) в июне 1944 г. наступала в боевых порядках 606-го стрелкового полка 317-й стрелковой дивизии. Были прорваны и взяты три линии обороны врага, подавлены две артиллерийские и три пулеметные точки, уничтожено до 500, взято в плен 25 вражеских солдат и офицеров.

В Висло-Одерской операции отличилась 123-я отдельная штрафная рота, которой командовал капитан З.М. Буниятов. Зия Мусаевич позже вспоминал: «Мне было поручено чрезвычайно опасное дело: преодолеть тройную линию обороны противника и выйти глубоко в тыл. Мы должны были взять заминированный мост длиной 80 метров через реку Пилица, при этом сохранить мост невредимым, так как по нему должна была пройти боевая техника. И мы выполнили эту задачу, но какой ценой! В этом бою из 670 бойцов в живых остались 47. Скольких я похоронил тогда, сколько писем написал их близким! Всех оставшихся в живых наградили боевыми орденами. А мне 27 февраля 1945 года было присвоено звание Героя Советского Союза».

Штрафники, безусловно, острее, чем бойцы линейных частей, чувствовали необходимость выполнить приказ командования, невзирая ни на какие обстоятельства. Дополнительный стимул к активным действиям очевиден: чтобы рассчитывать на реабилитацию, одного пребывания на переднем крае для них было недостаточно, следовало активно проявить самопожертвование, героизм и искупить вину, как требовал приказ № 227, кровью.

Кто случайно оступился, допустил преступление по недосмотру или в минуту слабости, будет стремиться, невзирая на опасность, смыть с себя пятно, как можно быстрее встать вровень с прежними товарищами по воинскому строю.

По архивным документам удалось, правда, не полностью, проследить судьбу одного из штрафников 9-го ОШБ рядового В.П. Щенникова. К сожалению, не ясно, по какой причине он попал в штрафбат, но многие обстоятельства убеждают: скорее всего нелепая случайность привела его сюда с должности командира стрелкового батальона 1052-го стрелкового полка 301-й стрелковой дивизии 5-й ударной армии 4-го Украинского фронта. Не мог быть трусом или дезертиром старший лейтенант – участник боев с 1941 г., награжденный четырьмя (!) орденами, трижды раненый. На примере таких людей особенно выпукло выражена суровая справедливость такой меры, как направление в штрафбат (разумеется, если в данном случае не было, скажем, завуалированной мести со стороны прямого начальника или чего-то подобного). Задумаемся: неужели такому испытанному бойцу лучше было бы «загибаться» где-нибудь на лесоповале, считать дни до освобождения на тюремных нарах? Нет, лучше уж смотреть судьбе в глаза в открытом бою.

И Щенников не гнется под пулями, не «тянет» срок в надежде уцелеть и как-нибудь переждать те два месяца, на которые он определен в штрафбат. Вот строки из боевой характеристики на бойца-переменника Виктора Павловича Щенникова, подготовленной командиром взвода гвардии лейтенантом Балачаном сразу же по окончании боя: «При наступлении на сильно укрепленную полосу обороны противника 8 июля 1944 года… будучи первым номером ручного пулемета, он подавил огневую точку противника, чем дал возможность продвинуться остальным. Когда вышел из строя его второй номер, он взял диски и продолжал продвигаться в боевых порядках… Во время выхода с поля боя он вынес 2 ручных пулемета, 2 винтовки, 4 автомата и одного раненого командира отделения. Достоин представления к правительственной награде». На характеристике – резолюция командира роты гвардии капитана Полуэктова: «Тов. Щенников достоин досрочной реабилитации».

Подстать Щенникову был его товарищ по расчету ручного пулемета штрафной рядовой Н.С. Корбань. Бывший старший лейтенант, адъютант старший стрелкового батальона 1340-го стрелкового полка 234-й стрелковой дивизии 4-й ударной армии 1-го Прибалтийского фронта, он, обеспечивая командира расчета боеприпасами, успел в то же время оказать помощь четверым раненым в эвакуации с поля боя, вынес два ручных пулемета и винтовку. Как отличившиеся в боях, и Щенников, и Корбань были представлены к досрочной реабилитации.

Разумеется, недопустимо впадать в крайность и утверждать, что все без исключения штрафники отличались обостренным патриотизмом, свято блюли требования воинских уставов и войскового товарищества, исповедовали высокую мораль. Война свела в штрафных частях самых разных людей, жизненные пути которых в иных условиях вряд ли пересеклись бы. Вчерашний офицер, для которого честь дороже жизни – и уголовник, вырвавшийся из-за колючей проволоки в расчете продолжить разгульную жизнь. Случайно или в силу неблагоприятной ситуации оступившийся воин – и закоренелый ловкач, умеющий всегда выйти сухим из воды. Не все одинаково благосклонно относились и к власти, виня ее за сломанную собственную судьбу или судьбу своей семьи – раскулаченные, спецпереселенцы. Так что нечего удивляться фактам и измены Родине со стороны штрафников, и дезертирства, и бесчинств, от которых страдало мирное население.

И все же не будет преувеличением сказать: основная масса штрафников честно исполняла воинский долг, стремилась возможно быстрее вернуть себе честное имя.

Каким был порядок освобождения переменников и их реабилитации? Например, в фильме «Штрафбат» показана совершенно нереальная ситуация, когда рядовой Цукерман, даже получив два ранения, волей авторов фильма все равно вновь возвращается в батальон. На самом деле период пребывания в штрафной части не мог превышать срок, определенный в приказе командира или приговоре военного трибунала и в любом случае составлявший не более трех месяцев.

Очень часто этот срок сокращали, как ни горько, вражеская пуля, снаряд или мина. Всех погибших в бою переменников посмертно реабилитировали, судимость (в случае, если они были направлены в штрафную часть военным трибуналом) снималась. Их семьям назначалась пенсия.

Те же штрафники, кому посчастливилось остаться в живых, освобождались по трем основаниям: досрочно в случае ранения, досрочно за боевое отличие, по отбытии назначенного срока.

Вот пример по 9-му ОШБ. 19 июля 1944 г. его командир гвардии подполковник Лысенко ходатайствовал перед военным советом фронта о реабилитации 91 военнослужащего в связи с тем, что они «показали себя в боях с немецкими оккупантами дисциплинированными, проявили при этом храбрость, мужество и искупили свою вину перед Родиной». В течение четырехдневного боя группа штрафников, поддерживая 151-й полк 8-й стрелковой дивизии, овладела и закрепилась на безымянной высоте в районе села Млодятый Станиславской области. 11 контратак немецкой пехоты в сопровождении самоходных орудий, поддержанных артиллерийско-минометным огнем, отразили штрафники, уничтожив при этом 200 вражеских солдат и офицеров, два танка, девять станковых пулеметов. Из этой группы переменников к реабилитации представлены: по ранению – два человека, за отличия в боях – два человека, по истечению срока пребывания в штрафной части – 87 человек.

Надо иметь в виду, что не каждого из тех, кто был направлен в штрафную часть военным трибуналом, ждала реабилитация, и оформлялась она не автоматически. Существовало безусловное правило: искупить вину, снять пятно судимости штрафник мог только активными, героическими действиями на поле боя. Кто не смог таким образом проявить себя, и после перевода в обычную стрелковую часть по-прежнему имел судимость и считался отбывающим наказание. От нее бывших штрафников мог освободить военный трибунал фронта лишь в том случае, если они в новой части проявляли себя «стойкими защитниками Родины».

Реабилитацию, как это требовали положения о штрафных батальонах и ротах действующей армии, стремились провести в торжественной обстановке. Перед строем – для воспитательного эффекта – объявлялся приказ войскам, представители штаба и политуправления фронта возвращали офицерам, восстановленным в правах, ордена и медали, а то и вручали полевые погоны с прежними знаками различия. Реабилитированные получали предписания убыть: одни – в свою прежнюю часть, другие – в отдельный полк резерва офицерского состава, третьи – в отдел кадров округа.

Закономерен вопрос, сказывалось ли пребывание человека в штрафной части на его дальнейшей судьбе? Вообще законодательство не предусматривало ущемления прав штрафников по отбытии ими наказания. Больше того, Президиум Верховного Совета СССР по случаю победоносного завершения войны с гитлеровской Германией 7 июля 1945 г. объявил амнистию, которая означала, что военнослужащие, осужденные с применением отсрочки исполнения приговора до окончания войны (а такие среди штрафников составляли большинство), освобождались от наказания, и с них снималась судимость.

Но среди прошедших штрафные части было немало ранее находившихся в плену или в окружении, проживавших на оккупированной территории, а таким людям власть откровенно не доверяла. Нередкими были случаи, когда по окончании войны узника фашистского лагеря, к этому времени уже доказавшего преданность стране собственной кровью, в том числе в штрафной части, отправляли уже в советский лагерь. Да и у тех, кто избежал воронки ГУЛАГа, жизненный путь складывался сурово.

Старший лейтенант в отставке И.И. Коржик писал автору: «Я много раз после штрафбата пытался вернуться в авиацию. Ведь к тому времени я имел на своем счету 150 ночных боевых вылетов, был награжден орденом Красного Знамени. Но меня отправили в глубокий тыл, в запасной полк… Уже не говорю о том, что над штрафниками еще долго висел домоклов меч и после их демобилизации».

Понятны чувства фронтовика. Едка, как полынь, горечь человека, беззаветно воевавшего за Отечество, но так и не ощутившего полного доверия государства. Он был сбит над территорией врага, ушел в партизаны, до самого соединения со своими не выпускал из рук оружия, после чего был обидно уравнен штрафбатом с каким-нибудь дезертиром, трусом или растратчиком. Преодолев обиду, честно отвоевал и там, однако, в глазах власти так и остался человеком второго сорта, которому не было полного доверия.

Надломленные сверхбдительностью «компетентных органов» судьбы И.И. Коржика, многих его собратьев по несчастью – веское обвинение сталинскому режиму, нередко относившемуся к людям, как к щепкам при рубке леса, как к пыли на ветру.

Но тем выше оказалось достоинство десятков тысяч фронтовиков, которые, вопреки не всегда справедливо складывающейся судьбе, смогли, пройдя штрафные батальоны и роты, с незапятнанной репутацией встретить День Победы.

Юрий Рубцов, доктор исторических наук, профессор

Российский героический календарь

http://rosgeroika.ru/

http://rosgeroika.ru/podvigi-v-nasledstvo/2013/august/drakonovskie-prikazyi-stalina

 

Исх. № 120  от « 02 » августа 2013 г.

Председателю  Государственной  Думы,

Председателю  Попечительского  совета

Благотворительного  Фонда

сохранения  духовного  наследия

Преподобного  Сергия  Радонежского

С.Е.  НАРЫШКИНУ

125009, Россия, Тверской бульвар, дом 16

Уважаемый  Сергей  Евгеньевич!

Я имею честь обратиться к Вам от лица Региональной общественной организации «Бородино-2012». Наша миссия заключается в сбережении непостижимого наследия уникальной Российской Цивилизации для воспитания современниками великих потомков.

На протяжении многих лет Вы являетесь олицетворением политической силы и дальновидности, а в настоящее время занимаете пост Председателя Попечительского совета Благотворительного Фонда сохранения духовного наследия Преподобного Сергия Радонежского. Позвольте выразить искреннюю благодарность за Вашу деятельность в этом богоугодном направлении. Вы творите благородные дела.

Так сложилось, что личность Преподобного парадоксальным образом малоизучена, а его нравственный и духовный вклад в жизнь российского народа спустя столетия оказался не совсем осмыслен.

Святой Сергий умел действовать «тихими и кроткими словами» на самые жестокие и загрубелые сердца, и таким способом часто примирял даже враждующих князей. Благодаря ему все князья соединились перед великой Куликовской битвой, признав главенство Дмитрия Донского. Великий «игумен всея Руси» основал кроме Свято-Троицкого Сергиева монастыря ещё несколько обителей, а его ученики учредили до сорока монастырей на Севере Руси. Трудно поверить, но в «Патерике» Троице-Сергиевой лавры названо не менее ста имён святых подвижников, так или иначе связанных духовными узами с Преподобным Сергием.

Правление РОО «Бородино-2012» с почтением приглашает Вас, Сергей Евгеньевич, посетить 19 августа 2013 года расширенное заседание, которое будет направлено на подготовку празднования в 2014 году 700-летия рождения Преподобного Сергия Радонежского.

Ожидается, что данное заседание РОО «Бородино-2012» станет важным этапом в наращивании общественного резонанса в отношении глубокого значения празднования семисотлетия Сергия Радонежского, открытия памятника «Благословение Сергием Радонежским Дмитрия Донского» на Куликовом поле, а также установления скульптуры святому Сергию в историческом центре Москвы.

Вместе с тем, планируется провести обсуждение и других общественно значимых инициатив и проектов, таких, как возведение в Москве на территории мемориального комплекса Парка Победы Аллеи славы воинам-интернационалистам и героям горячих точек на постсоветском пространстве, и достойное проведение в 2015 году 70-летней годовщины победы народов Советского Союза в Великой Отечественной войне.

В состав приглашённых вошли представители священства, деловой, меценатской и научной интеллигенции. 

Уважаемый Сергей Евгеньевич, наше общественное объединение было бы радо заручиться Вашей поддержкой и разделить в рамках данного мероприятия самые искренние чувства к родному Отечеству.

Расширенное заседание пройдёт 19 августа 2013 года с 18:30 до 21:00 часа по адресу: Москва, Внутренний проезд, дом 8, строение 4, Галерея «Бронзовое Чудо».

С  глубоким  уважением,

Президент РОО «Бородино-2012»

Г.П.  Сальников

[button size=”normal” type=”warning” value=”+7(915)375-49-98″ href=”#”]

[button size=”normal” type=”warning” value=”salnikovgen@yandex.ru” href=”#”]

Кровавая  хрущёвская  «оттепель»

30  июня  1956  года  в  СМИ  СССР  опубликовано  постановление  ЦК  КПСС

«О  преодолении  культа  личности  и  его  последствий».

Постановление появилось всего через четыре месяца после ХХ съезда партии (февраль 1956), который рассмотрел вопрос о культе личности И.В.Сталина. Зачем же понадобилось еще раз возвращаться к «неудобной» теме?

ХХ съезд КПСС в принципе был достаточно рутинным. Выступающие славословили руководство партии, озвучивали самоотчеты. Но утреннее заседание последнего дня партийного форума, хотя и было закрытым, можно сказать, потрясло весь мир. Первый секретарь ЦК КПСС Н. С. Хрущёв выступил с секретным докладом «О культе личности и его последствиях», который был посвящён осуждению деятельности своего недавнего вождя и кумира И. В. Сталина. Несмотря на секретность, содержание доклада быстро распространилось по стране и по миру. Доклад вызвал крайне противоречивую реакцию в обществе, можно сказать, расколол его. Кто-то поддержал Хрущева, особенно партчиновники, а также заключенные в зонах, получившие надежду на освобождение, кто-то посчитал, что такие резкие кульбиты в политике способны отрицательно сказаться на атмосфере в стране. Были и такие, кто обвинял Хрущева в нечистоплотном извращении фактов.

По мнению американской газеты The Washington Post, растиражированному сразу после ХХ съезда, «целью доклада Хрущёва было не только освобождение соотечественников, но и консолидация личной власти и запугивание партийных оппонентов». Наши современные исследователи в подавляющем большинстве дают такую же оценку.

Однако ХХ съезд создал новые проблемы для власти. Он породил в обществе ощущение растерянности, разочарования, непонимания происходящего, обострил конфликт поколений (что только стоят вопросы: папа, ты участвовал? Или: папа, как ты мог ничего не знать?) Более того, начались активные протесты против развенчания Хрущевым Сталина, а власть явно не собиралась учиться разговаривать с оппонентами без применения насилия.

Уже в марте 1956 года обильно пролилась кровь. Хрущев, готовя «разоблачительный» доклад, совершенно не задумался о том, как откликнуться его слова в Грузии. Там люди вышли на митинги. Хрущев вместо посылки туда профессиональных пропагандистов провел карательную операцию. А потом потребовал раскрытия заговора.

Высокопоставленный чин КГБ Филипп Бобков, командированный в марте 1956 года в Грузию, вспоминал впоследствии: «Многим деятелям в центре очень хотелось услышать от нас, будто в Тбилиси существовал штаб, руководивший выступлениями против решений ХХ съезда. Кто-то угрожал отобрать у нас партбилеты за то, что мы освобождаем участников волнений – якобы всех, без разбора. Но чекисты Грузии и Москвы, находившиеся в Тбилиси, устояли и на массовые репрессии не пошли. Неужели в Москве никто не подумал о том, как могут быть восприняты в Грузии факты, разоблачающие преступления обожествленного Сталина? Разве не ясно, что туда надо было незамедлительно послать опытных пропагандистов, которые доходчиво и убедительно разъяснили бы людям произошедшее?»

Постановление «О преодолении культа» от 30 июня 1956 года было призвано хоть как-то нормализовать ситуацию. Оценка в нем Сталина была уже не столь резкой, как в докладе Хрущева. Авторитарные черты в стиле сталинского руководства объяснялись борьбой “отживших классов” с политикой советской власти, сложной международной обстановкой, фракционной борьбой внутри партии, требовавших ограничения партийной демократии, “высокой бдительности и централизации”. Сталину ставилась в вину: «ошибочная формула о том, что будто бы по мере продвижения к социализму классовая борьба будет все более обостряться». Кстати, 1991 год и последующая капитализация страны показали гениальность Сталина и в этом вопросе.

Но постановление зародило в обществе надежды на снижение уровня всевластия партийно-государственной бюрократии. Эту бюрократию, в первую очередь партаппарат, Хрущев хотя и подверг основательным перетряскам, но никогда и не думал демократизировать так, как того хотели простые трудящиеся. В народе зрел бунт против бюрократов. Осенью и зимой 1956 года среди партийных функционеров преобладали панические настроения, ходили слухи о том, что уже «активистами» тайно составляются списки для будущей расправы над коммунистами-руководителями. И тогда Хрущев решительно приостановил десталинизацию. В декабре 1956 года ЦК КПСС распространил закрытое письмо: «Об усилении политической работы партийных организаций в массах и пресечении вылазок антисоветских, враждебных элементов». В нем говорилось, в частности, о том, что творческая интеллигенция и студенчество больше всего поддаются влиянию чуждой идеологии и что «диктатура пролетариата по отношению к антисоветским элементам должна быть беспощадной». В мае 1957 года Хрущев выступил на правлении Союза писателей СССР с упреками литераторам в том, что критику Сталина они восприняли «односторонне». В ноябре того же года, выступая на сессии Верховного Совета с докладом, посвященным 40-летию Октябрьской революции, Хрущев заявил, что «партия боролась и будет бороться со всеми, кто будет клеветать на Сталина, кто под видом критики культа личности неправильно, извращенно изображает весь исторический период деятельности нашей партии, когда во главе Центрального Комитета был И.В. Сталин… Как преданный марксист-ленинец и стойкий революционер Сталин займет должное место в истории…»

Этот новый кульбит вызвал не меньший шок, чем развенчание Сталина ХХ съездом. Творческая интеллигенция и студенчество испытали первое тяжкое разочарование в Хрущеве. «Люди старались не вспоминать о ХХ съезде, – вспоминал Илья Эренбург. – Молодежь пытались припугнуть, и студенты перестали говорить на собраниях о том, что думали и говорили между собой». Людям казалось, что колесо истории если не пошло вспять, то уж остановилось точно. «Рассеяние последних иллюзий», – так оценивал в 1957 году свертывание десталинизации Александр Твардовский. Вениамин Каверин был еще более пессимистичен: «Пахло арестами». И тогда Хрущев, подыгрывая настроениям интеллигенции, совершает новый зигзаг: на ХХII съезде принимается решение вынести тело Сталина из Мавзолея.

Понимая, что такой поворот может вызвать беспорядки со стороны простых людей, акцию провели тайно. Поздним вечером 31 октября 1961 года в обстановке абсолютной секретности, под предлогом репетиции парада к 7 ноября, оцепили Красную площадь. Вход в Мавзолей, а также вырытая могила были закрыты фанерными щитами. На месте находились только похоронная команда, многочисленная охрана и комиссия по перезахоронению. Тело Сталина было помещено в гроб, восемь офицеров вынесли его из Мавзолея, поднесли к могиле и опустили. Солдаты молча зарыли гроб.

Вопреки ожиданиям, общество восприняло эту акцию без эксцессов. По стране прокатилась новая волна «оттепели». Но она закончилась (и уже окончательно) в июне 1962 года. Уверовавшие в то, что своих прав трудящиеся могут добиваться демократическим путем, рабочие Новочеркасска вышли на митинг с требованием поднять зарплату и снизить цены на продукты первой необходимости. Хрущев приказал армейским подразделениям расстрелять митингующих. На том «десталинизация» и завершилась.

Вскоре (в октябре 1964 года) Хрущев был отстранен от должности, в сентябре 1971 года умер и был похоронен на Новодевичьем кладбище.

А Сталин до сих пор лежит у Кремлевской стены. В 1970 году на его могиле установлен памятник работы скульптора Николая Томского. И сегодня на нем всегда живые цветы.

«Российский  героический  календарь»

http://rosgeroika.ru/library/2013/june/krovavaya-xrushhevskaya-ottepel