Автор –  Сергей Самохвалов, член Императорского Русского Исторического общества,представитель «Монархической Имперской Лиги».

В феврале 1913 года исполнилось триста лет со дня избрания Собором всей земли на царство первого монарха из рода бояр Романовых – Михаила Феодоровича, ставшего родоначальником  династии, принесшей столько славы и блага нашему Отечеству. Под скипетром Государей из Дома Романовых Московское царство превратилось в Российскую империю. «Совокупными трудами венценосных предшественников Наших на Престоле Российском и всех верных сынов России создалось и крепло Русское Государство. Неоднократно подвергалось наше Отечество испытаниям, но народ русский, твердый в вере православной и сильный горячей любовью к Родине и самоотверженной преданностью своим Государям, преодолевал невзгоды и выходил из них обновленным и окрепшим. Тесные пределы Московской Руси раздвинулись, и империя Российская стала ныне в ряду первых держав мира»(1) – провозглашалось Высочайшим  манифестом 21 февраля 1913 года.

 300-летний юбилей династии Романовых был празднично отмечен на просторах Российской империи. Служились торжественные молебны, проходили крестные ходы, закладывались храмы и памятники, в царские резиденции направлялись депутации, посылались поздравительные адреса и телеграммы. Вся страна ликовала несколько месяцев. В Москве празднества начались крестным ходом с наиболее чтимыми иконами Владимирской, Иверской, Казанской Божией Матери. За ним последовал  парад войск на Красной площади и многие другие торжественные мероприятия. В обстановке искренних патриотических чувств городские власти предложили представителям всех сословий Первопрестольной столицы обширную программу увековечения в Москве памяти о знаменательном юбилее Государства Российского.

 Одним из одобренных москвичами предложений стал проект памятника-обелиска  в честь правивших Россией представителей династии Романовых, выполненный молодым архитектором Сергеем Александровичем  Власьевым (1881 – после 1936).  После успешного обучения в Московском училище живописи, ваяния и зодчества  он имел звание классного художника архитектуры. В 1910 году был назначен преподавателем Строгановского училища. С осени 1913 года состоял на государственной службе по должности архитектора по квартирному довольствию войск Московского гарнизона в чине коллежского регистратора.(2) Выполненный им проект обелиска (под девизом «Правда») заслужил вторую премию на проведенном в 1912 году особом конкурсе «проектов памятника-обелиска в ознаменование 300-летия царствования Дома Романовых».

Памятник было решено установить в Александровском саду. Обеспечение «из средств города» на сумму до 50 тысяч рублей ассигновала городская дума Москвы.(3) Однако первоначальный замысел автора Романовского обелиска не вызвал одобрения со стороны Академии  художеств и С. А. Власьеву  потребовалось некоторое время на устранение  сделанных замечаний. Поэтому к торжественной церемонии закладки памятника в ознаменование 300-летия царствования Дома Романовых приступили весной 1914 года.

На торжестве присутствовали: состоящий при Ее Императорском Высочестве Великой Княгине Елизавете Федоровне генерал-от-кавалерии М. П. Степанов, начальник Московского дворцового управления князь Н. Н. Одоевский-Маслов, московский градоначальник свиты Его Величества генерал-майор А. А. Адрианов, московский губернатор граф Н. Л. Муравьев, попечитель Московского учебного округа А. А. Тихомиров, московский комендант генерал-майор Т. Г. Горковенко, московский вице-губернатор А. М. Устинов, исполняющий должность московского городского головы В. Д. Брянский, управляющий Московской казенной палатой П. Н. Кутлер, московский уездный предводитель дворянства князь В. В. Голицын, ректор Московского университета М. К. Любавский, прокурор окружного суда С. Д. Тверской, старшина ремесленного сословия И. А. Александров, городская управа в полном составе, гласные городской думы и приглашенные лица.

Местом сооружения обелиска стала площадка у главных ворот, ведущих с Воскресенской площади в Александровский сад. Для церемонии закладки памятника воздвигли особый помост, покрытый красным сукном и украшенный гирляндами зелени и национальными флагами. На нем утром 18 апреля 1914 года преосвященным Анастасием, епископом Серпуховским, было совершено молебствие с провозглашением многолетия Государю Императору и всему Царствующему Дому и вечной памяти патриарху Филарету Никитичу и всем почившим представителям царской династии. Перед окончанием молебствия преосвященный Анастасий произнес приличное торжеству слово.

По свидетельству очевидца: «В минувшем году, – говорил владыка, – вся Россия праздновала трехсотлетнюю годовщину царствования Дома Романовых и единым сердцем возносила Господу Богу благоговейные моления за все блага, явленные Им дорогой родине через этот Царствующий Дом. В ознаменование такого великого события наш царственный град и приступает ныне к сооружению памятника, который здесь, под сенью священного Кремля, будет иметь особенное значение: он будет вещать о великих подвигах и заслугах перед Россией Царствующего Дома, о тех неразрывных узах, которыми он связан с первопрестольной Москвой.

Москва – колыбель Дома Романовых. Здесь – глас народа, оказавшийся на этот раз гласом Божиим, указал на Царя Михаила Феодоровича, как на природного государя. Здесь русские венценосцы восприяли и будут воспринимать помазание Божие, здесь они почерпали свои духовные силы от живого общения с Православной Церковью, здесь в годины исторических невзгод и испытаний они прислушивались к биению подлинного русского сердца.

Пусть же, – сказал в заключение преосвященный Анастасий, – вновь сооружаемый монумент будет не только памятником нашей минувшей славы, но и залогом грядущей силы, заключающейся в единении Царя с Москвой, а через нее и со всем русским народом. Как новый памятник вознесется в высоту, так пусть и Русь святая непрерывно возносится к небу, до вершин силы, могущества и славы».(4)

По окончании молебствия преосвященный Анастасий окропил святой водой материалы для постройки памятника. При закладке обелиска первый камень в его основание положил В. Д. Брянский, второй – А. А. Адрианов, третий – князь Н. Н. Одоевский-Маслов, четвертый – граф Н. Л. Муравьев и пятый – Н. И. Гучков.  Торжественная церемония завершилась троекратным исполнением национального гимна Российской империи.

В связи с начатой установкой близ стен Московского Кремля памятного монумента городская дума выдвинула предложение о переименовании некоторых бульваров. По ходатайству министра внутренних дел 17 мая 1914 года Император  Николай II всемилостивейшее соизволил на наименование бульваров, окружающих Кремлевскую стену  (вдоль набережной реки Москвы, Васильевской и Красной площадей и Исторического музея) – «Романовскими»,  как и испрашивала позволения городская дума Москвы.

«Романовский обелиск сооружается по проекту архитектора С. А. Власьева в той части Александровского сада, которая примыкает к Воскресенской площади. По заданию композиции памятник представляет собою кубический постамент, на котором стоит обелиск, заканчивающийся бронзовым золоченым двуглавым орлом. Весь монумент покоится на двух плато, которые приподняты на 0,60 саж. над поверхностью земли.

Монумент сооружается из серого финляндского гранита с рельефными надписями, гербами и орнаментом. Верхняя часть монумента (обелиск) состоит из семи монолитных гранитных кусков, а нижняя – из гранитных облицовочных плит. Венчающий обелиск двуглавый орел предполагается из литой бронзы, чеканный и золоченый.

Надпись на обелиске состоит из имен и отчеств всех царей и цариц Дома Романовых за минувшее трехсотлетие в хронологическом порядке, начиная с царя Михаила Феодоровича и кончая Именем ныне царствующего Государя Императора. В верхней части этой надписи помещается родовой герб Дома Романовых, на постаменте – надпись, гласящая: «В память 300-летия воцарения Дома Романовых» и гербы: московский, казанский, астраханский, польский, сибирский, херсонотаврический, грузинский; соединенные гербы великих княжеств: Киевского, Владимирского, Новгородского, герб Великого Княжества Финляндского».(5)

Работы над возведением Романовского обелиска шли четко по графику и вскоре пришло время другого торжества – открытия памятника. Знаменательное событие состоялось 10 июня 1914 года. Перед иконой Иверской Божией Матери все присутствовавшие единодушно засвидетельствовали  верноподданнические чувства москвичей к Дому Романовых. Драгоценный оклад московской святыни гармонично сочетался с ризами духовенства и золотым шитьем мундиров, усиливая торжественность момента. Стройное пение хора храма Христа Спасителя оттенялось бравой музыкой военных оркестрантов. В саду  построились  готовые к параду части войск Московского гарнизона.

«Ведущие в Александровский сад с Воскресенской площади ворота и прилегающая к ним железная решетка были украшены национальными флагами. Около обелиска, ближе по кремлевской стене, было устроено небольшое возвышение, красиво задрапированное гирляндами зелени; на возвышении была помещена особо чтимая москвичами святыня – чудотворная икона Иверской Божией Матери. По всей длине аллеи бульвара стояли шпалерами юнкера Александровского, Алексеевского и Тверского кавалерийского училищ и части войск Московского гарнизона с оркестром музыки.

В половине двенадцатого часа дня преосвященным Димитрием, епископом Можайским, в сослужении депутата духовного ведомства в Городской Думе протоиерея Н. С. Виноградова и другого духовенства было совершено молебствие с водоосвящением при стройном пении хора храма Христа Спасителя. Перед окончанием молебствия преосвященный Димитрий произнес слово, в котором указал на высокое значение воздвигнутого памятника, долженствующего непрестанно вещать жителям Первопрестольной о великих заслугах перед Россией Царствующего Дома Романовых. Молебствие закончилось провозглашением многолетия Государю Императору, Государыне Императрице, Наследнику Цесаревичу и всему Царствующему Дому и вечной памяти в Бозе почивающим венценосным представителям Дома Романовых.

После этого преосвященный Димитрий окропил св. водой сооруженный монумент со всех четырех сторон. Хор исполнил национальный гимн.

Затем состоялся парад находившимся в саду частям войск. Парадом командовал командир 1-й гренадерской бригады генерал-майор Хольмсен. Принимавший парад командующий войсками Московского военного округа генерал-от-кавалерии П. А. Плеве, выступив на середину фронта войск, провозгласил здравицу за Обожаемого Державного Хозяина Русской Земли Государя Императора и весь Царствующий Дом. Войска, взяв «на-караул», ответили на это громовым, долго не смолкавшим ура; оркестр исполнил Боже, Царя храни! Затем генерал П. А. Плеве провозгласил тост за процветание и благоденствие города Москвы, соорудившего славный памятник: «Ура – Москве!» – произнес генерал Плеве и в ответ на это раздалось могучее ура; оркестр исполнил Преображенский марш. И.д. городского головы В. Д. Брянский от имени города Москвы благодарил генерала П. А. Плеве за провозглашенную здравицу.

Затем войска были пропущены церемониальным маршем. Генерал П. А. Плеве благодарил молодецки проходившие воинские части». (6)

 После открытия памятника состоялось очередное собрание Московской городской думы. Исполняющий должность городского головы В. Д. Брянский проинформировал собравшихся о некоторых аспектах состоявшегося торжества. Затем он  предложил обратиться к министру внутренних дел с ходатайством «…повергнуть к стопам Его Императорского Величества верноподданнические чувства любви и преданности Престолу и Дому Романовых, неизменно являвшему на долгом пути своего великого царствования попечение о нуждах и благоденствии народа и заботы о мощи и преуспеянии страны».(7) Предложение В. Д. Брянского было одобрено присутствовавшими и принято единогласно.

К сожалению, Император Николай II c Августейшей Семьей не участвовал в московском торжестве открытия обелиска, поскольку 10 июня присутствовал на открытии памятника Великому Князю Михаилу Николаевичу (1832-1909), сооруженного чинами гвардейского Конно-Гренадерского полка в Старом Петергофе. Но возведенный  Романовский  обелиск не остался без милостивого внимания Государя, равно как и выказанные москвичами монархические чувства, свойственные только истинно-русским православным людям.

На всеподданнейшем докладе министра внутренних дел о верноподданнических чувствах, заявленных Московским городским управлением по случаю окончания постройки обелиска в ознаменование 300-летия воцарения Дома Романовых, Николай II собственноручно начертал: «Прочел с удовольствием и искренно благодарю.»(8) Высочайшая благодарность произвела значительное воздействие  на державно-патриотические настроения московской администрации и  жителей города. До начала Первой мировой войны оставалось совсем немного.

Тяжелая война на пороге победы русского оружия сменилась кровавой смутой двух антигосударственных переворотов 1917 года и многолетней гражданской войной. Захватившие власть большевики весной 1918 г. перенесли столицу своего государства  в Москву, которую тут же принялись уничтожать не только в архитектурном отношении. «Декрет от 14 апреля 1918 г. «О снятии памятников, воздвигнутых в честь царей и их слуг, и выработке проектов памятников Российской Социалистической революции» не был случайностью в цепи исторических декретов первого года Октября. <…>  В отношении использования старых памятников была проделана работа с обелиском в Александровском саду. По мысли товарища Ленина, были срублены имена царей и герб Москвы, и на их местах, по проекту архитектора Н. А. Всеволожского, были вырублены имена деятелей международной революции. Бывший сверху обелиска орел был снят латышскими стрелками»(9) – вспоминал один из участников сноса исторических памятников Москвы, надзиравший за претворением в жизнь ленинского декрета.

Отчего бы большевикам просто не снести монумент русскому «проклятому царизму»? Нет, необходимо было провести «знаковое действие»: на освященном обелиске публично  уничтожить имена Русских Государей, показательно снять гербового орла, стесать на цоколе изображение св. Георгия Победоносца, обезличить геральдические щиты царств и княжеств бывшей России. Победители этого и не скрывали: «Переделка памятника имела актуальное и символическое значение: революция, уничтожившая царскую династию, уничтожила обелиск, связанный с прославлением этой династии, и стерла все имена ее самодержцев».(10)

Романовский обелиск был показательно изувечен согласно решению исполкома Моссовета от 17 августа 1918 г. Газета «Правда» информировала жителей Москвы: «В Александровском саду заканчиваются работы по удалению надписей на обелиске Романовых. На этом обелиске будут выгравированы имена всех видных революционеров. Московским Совдепом на эту работу отпущено 150.000 руб.»(11) Составление перечня номинантов для памятника с высокопарным названием «Революционным Мыслителям» доверили видному большевику В. М. Фриче. Этот деятель вместо известного французского социалиста Эдуарда Флоримона Мари Вайяна (1840-1915) придумал некого «Вальяна», а вместо идеолога английских диггеров Джерарда Уинстенли (1609-после 1652) – некого «Уинстлея», которых и внес  в список «великих социалистов».

Вскоре новый памятник, с 19 фамилиями, высеченными на строгом сером четырехграннике, с буквами «РСФСР» на пьедестале и иной революционной атрибутикой предстал перед жителями советской столицы. Вместо имен Царей из Дома Романовых  взорам москвичей  предстал список: «Маркс, Энгельс, Либкнехт, Лассаль, Бебель, Кампанелла, Мелье, Уинстлей, Т. Мор, Сен-Симон, Вальян, Фурье, Жорес, Прудон, Бакунин, Чернышевский, Лавров, Михайловский, Плеханов». Как же надо было не понимать (и ненавидеть-!) историю Великой Державы, чтобы на месте имен Русских Самодержцев высечь фамилии «социалистов», из которых лишь пятеро (Бакунин, Чернышевский, Лавров, Михайловский, Плеханов) имеют к России хоть какое-то отношение.

Возможно, для стремившихся «отречься от старого мира» большевиков было важно доказать, что в каждом социальном слое общества были свои революционеры. Поэтому и соседствуют на обелиске фамилии представителей европейской аристократии (К. А. де Рувруа, граф де Сен-Симон), русского родовитого дворянства (П. Л. Лавров), католического духовенства (монах Т. Кампанелла), буржуазии (торговец Ш. Фурье), ремесленников (токарь А. Бебель), крестьянства (батрак Д. Уинстенли).

Но более вероятно, что смена начертаний на Царском обелиске служила иным целям, доступным пониманию только «посвященных». Чтобы определить, кто же наиболее значим для дорвавшихся до власти интернационалистов, сравним начало и конец перечня на обелиске. Из 19 фамилий – русских всего пять и, разумеется, расположены они в самом низу списка. По мнению новой власти, это и было место советской России в мире – под европейскими странами.

Венчает перечень К. Маркс – «великий мыслитель» западноевропейского еврейства, претендовавший на создание новой религии «для трудящихся масс». Что мог понимать о России германскоподданный «теоретик», который в 52 года только начал изучать русский язык? Но с каким чудовищным самомнением радовался он успеху своих работ в узкой среде полуобразованных «революционеров» на территории Российской империи: «… свидетельствуют о быстром распространении моих теорий в этой стране. Нигде мой успех не мог бы быть для меня более приятен; он дает мне удовлетворение в том, что я наношу удар державе, которая наряду с Англией является подлинным оплотом старого общества».(12)

Его соучастник Ф. Энгельс, издававший «Новую Рейнскую газету» прямо призывал к войне с Россией как основной военной силой монархической Европы. А с каким «почтением» писал он про наших Государей: «… и отцеубийца Александр российский, так же как и его достойный брат Николай, о чудовищных злодеяниях которых излишне было бы говорить…»(13) – право, даже цитировать не хочется. И фамилия этого манчестерского коммерсанта (вторая сверху) также на обелиске.

Следующий в перечне – германский социалист В. Либкнехт, также выступавший против императорской  России. Когда Александр II потребовал от Турции прекратить уничтожение болгарского народа исламскими фанатиками (только в июле 1876 г. вырезали более 40.000 болгар), он опубликовал свою книгу «К Восточному вопросу, или Должна ли Европа стать казацкой? Предостережение немецкому народу». В ней всякое сочувствие европейцев-христиан болгарскому народу объявлялось «преступной политической глупостью», которая «играет на руку русскому кнуту». Либкнехт убеждал германское правительство поддержать Турцию! Остальные номинанты перечня – не лучше трех вышеупомянутых.

Какими выдающимися заслугами отличился перед Россией английский канцлер Томас Мор (1478-1535), чтобы его фамилия (девятая сверху в перечне на обелиске и единственная с инициалом имени из всех)  прославлялась в шаговой доступности от стен Московского Кремля? Он и своему-то королю Генриху VIII  служил настолько плохо, что по обвинению в государственной измене был обезглавлен. Законный приговор суда и быстрая, практически безболезненная казнь – разве так умирали члены династии Романовых, когда гибли от рук государственных изменников и интернационального революционного сброда?

По указанию В. И. Ленина изувеченный Романовский обелиск стал первым в Москве памятником революционным деятелям, торжественно открытым в первую же годовщину октябрьского большевистского переворота. В список скульптурных монументов советской столицы он вошел под наименованием: «памятник-обелиск выдающимся мыслителям и деятелям борьбы за освобождение трудящихся». На месте сооружения (у входа в Александровский сад со стороны Исторического музея) он располагался до 1967 года.

При устройстве у древних стен Московского Кремля визуального символа адского вечного пламени в честь 50-летней годовщины победы богоборческих сил, (маскируемого для непосвященных в масонский оккультизм советских обывателей под мемориал «Могила неизвестного солдата»), обелиск был передвинут в глубину Александровского сада и расположен на площадке у грота.

В настояшее время памятник используется веселящейся молодежью в качестве антуражной скамейки в саду. Юные соотечественники  просто не знают о величественном  обелиске императорской России, а после-революционный вид его не вызывает у них уважения.

Не пора ли поставить вопрос о необходимости реставрации исторического памятника императорской России? Не пора ли перечисленных на обелиске врагов и клеветников России, а также иных «социалистов-утопистов», признать чуждыми персонажами истории нашей Великой Державы? Нужен ли нам, православным христианам Москвы (рядом с многовековыми Святынями Соборной площади Кремля-!!) памятник с именованиями европейских католиков, протестантов и  явных богоборцев:

– Карла Маркса, выходца из известного еврейского рода, давшего немало раввинов и теологов иудаизма.  Только его отец, германский адвокат Генрих Мордехай принял протестантизм.

– Вильгельма Либкнехта, происходившего из рода германского реформатора католичества Мартина Лютера – основателя крупнейшего по численности направления в европейском протестантизме (лютеранства).

– Томмазо Кампанелла, ставшего в 15 лет католическим монахом ордена доминиканцев под именем Фома (итал. – Томмазо).  По воле римского папы именно этот орден с 1232 г. ведал инквизицией. За время монашества Кампанелла неоднократно обвинялся в ереси и почти половину жизни провел в пятидесяти(-!) тюрьмах.

– Жана Мелье, ставшего в 23 года католическим священником. В нарушение обета безбрачия развлекался с любовницей, которую выдавал за служанку. От Французской республики удостоился сомнительных почестей, как первый отрекшийся от веры служитель церкви.

– Томаса Мора, который был настолько убежденным католиком, что даже отказался присягать английскому королю как главе протестантской англиканской церкви. Король не потерпел такой наглости со стороны канцлера Англии и по обвинению в государственной измене Т. Мор был казнен. Спустя 400 лет после казни, в 1935 г. католическая церковь канонизировала Мора.

– Иных отпавших от христианства европейских «социалистов» и прельстившихся богоборческой философией пяти чад Русской Православной Церкви.

 Пора открыто признать, что все  вышеупомянутые «социалисты» не достойны не только нашего поклонения, но и простого внимания. Да, они смогли стать персонажами мировой истории и, возможно, вызывают у глупцов восхищение и в наше время. Но это не дает им права узурпировать место Русских Самодержавных Государей на освященном еще в далеком 1914 году Романовском обелиске. Обезображенный сатанинской властью большевиков памятник  молчаливо взывает о возвращении ему первозданного облика.

Трудно ли будет реставрировать памятник? Нет, поскольку сохранился его проект (фасад, разрез, план обелиска, обозначение места сооружения и т. п. документация) и имеются православные, чтущие историю Царской России, специалисты – архитекторы. Помогают деятели науки и культуры. Активно подключаются монархические и патриотические общества. Уже организуются попечители и, без сомнения, найдутся не «русскоязычные» спонсоры, – но истинно-русские меценаты.

 Примечания:

1. Цит. по: Ольденбург С. С. Царствование Императора Николая II – т.2 – Мюнхен, 1949 – с.97.

2. Рогачев А. «Московские зодчие второй половины XIX  – начала XX века». Биографический справочник. Т. 1 –  М., 1997 – с.60-61.

3. «На постановку в Александровском саду памятника-обелиска в память 300-летия Дома Романовых внесено 43.637 руб.; разрешение на эту работу от администрации получено лишь в январе текущего года». // Известия Московской Городской Думы. Июнь-июль 1914 г. – М., 1914 – с.20.

4. «Московские ведомости» – № 90 – 19 апреля1914 г. – с.3.

5. «Московские ведомости» – № 90 – 19 апреля 1914 г. – с. 3.

6. «Московские ведомости» – № 134 – 11 июня 1914 г. – с. 3.

7. «Московские ведомости» – № 144 – 22 июня 1914 г. – с. 3.

8. «Московские губернские ведомости» – № 50 – 28 июня 1914 г. – с.1.

9. Виноградов Н. Д. Воспоминания о монументальной пропаганде в Москве. //«Искусство»- №1 – М., Л., 1939 – с.32, с.34.

10. «Искусство» – № 1 – М., Л., 1939 – с.47

11. «Правда» – № 185 – 31 августа 1918 г. – с.3.

12. Цит. по: Шикман А. П. Обелиск в Александровском саду: Жизнь великих социалистов. – М., 1990 – с.221-222.

13. Цит. по: Шикман А. П. Указ. соч. – с.196-197.

http://www.hrono.ru/statii/2010/samo_obel.php

 

 Приложение.По страницам газеты «Московские Ведомости»:

 

I.) «Закладка Романовского обелиска.

Вчера в Александровском саду состоялась торжественная закладка обелиска, сооружаемого Московским городским общественным управлением в ознаменование 300-летия царствования Дома Романовых.

В 11часов утра на особом помосте, устроенном у места сооружения памятника, преосвященным Анастасием, епископом Серпуховским, было совершено молебствие с водоосвящением, провозглашением многолетия Государю Императору и всему Царствующему Дому и вечной памяти патриарху Филарету Никитичу и всем в Бозе почивающим представителям благословенного Дома Романовых.

Перед окончанием молебствия преосвященный Анастасий произнес слово.

В минувшем году, – говорил владыка, – вся Россия праздновала трехсотлетнюю годовщину царствования Дома Романовых и единым сердцем возносила Господу Богу благоговейные моления за все блага, явленные Им дорогой родине через этот Царствующий Дом. В ознаменование такого великого события наш царственный град и приступает ныне к сооружению памятника, который здесь, под сенью священного Кремля, будет иметь особенное значение: он будет вещать о великих подвигах и заслугах перед Россией Царствующего Дома, о тех неразрывных узах, которыми он связан с первопрестольной Москвой.

Москва – колыбель Дома Романовых. Здесь – глас народа, оказавшийся на этот раз гласом Божиим, указал на Царя Михаила Феодоровича, как на природного государя. Здесь русские венценосцы восприяли и будут воспринимать помазание Божие, здесь они почерпали свои духовные силы от живого общения с Православной Церковью, здесь в годины исторических невзгод и испытаний они прислушивались к биению подлинного русского сердца.

Пусть же, – сказал в заключение преосвященный Анастасий, – вновь сооружаемый монумент будет не только памятником нашей минувшей славы, но и залогом грядущей силы, заключающейся в единении Царя с Москвой, а через нее и со всем русским народом. Как новый памятник вознесется в высоту, так пусть и Русь святая непрерывно возносится к небу, до вершин силы, могущества и славы.

По окончании молебствия преосвященный Анастасий окропил св. водой материалы для постройки памятника. Диакон огласил текст доски, которая будет прибита к воздвигаемому монументу. Первый камень в его основание положил и. д. Московского городского головы В. Д. Брянский; затем положили камни представители администрации, дворцового ведомства и гласные Городской Думы. В заключение был троекратно исполнен национальный гимн.

На торжестве закладки присутствовали: состоящий при Ее Императорском Высочестве Великой Княгине Елисавете Феодоровне генерал-от-кавалерии М. П. Степанов, начальник Московского Дворцового Управления кн. Н. Н. Одоевский-Маслов, Московский градоначальник свиты Его Величества генерал-майор А. А. Адрианов, Московский губернатор гр. Н. Л. Муравьев, попечитель Московского учебного округа А. А. Тихомиров, Московский комендант генерал-майор Т. Г. Горковенко, Московский вице-губернатор А. М. Устинов, и. д. Московского городского головы В. Д. Брянский, управляющий Московской казенной палатой П. Н. Кутлер, Московский уездный предводитель дворянства кн. В. В. Голицын, ректор Университета М. К. Любавский, прокурор окружного суда С. Д. Тверской, помощники Московского градоначальника К. К. Заккит и В. Ф. Модль, управляющий канцелярией Московского генерал-губернатора С. В. Борденав, управляющий Московской конторой Императорских театров С. Т. Обухов, старшина ремесленного сословия И. А. Александров, городская управа в полном составе, гласные Городской Думы и приглашенные лица.

По случаю закладки памятника Московским городским управлением получены приветственные телеграммы от товарища министра внутренних дел свиты Его Величества генерал-майора В. Ф. Джунковского, Московского губернского предводителя дворянства А. Д. Самарина и других приглашенных лиц, не присутствовавших на торжестве.

Романовский обелиск сооружается по проекту архитектора С. А. Власьева в той части Александровского сада, которая примыкает к Воскресенской площади. По заданию композиции памятник представляет собою кубический постамент, на котором стоит обелиск, заканчивающийся бронзовым золоченым двуглавым орлом. Весь монумент покоится на двух плато, которые приподняты на 0,60 саж. над поверхностью земли.

Монумент сооружается из серого финляндского гранита с рельефными надписями, гербами и орнаментом. Верхняя часть монумента (обелиск) состоит из семи монолитных гранитных кусков, а нижняя – из гранитных облицовочных плит. Венчающий обелиск двуглавый орел предполагается из литой бронзы, чеканный и золоченый.

Надпись на обелиске состоит из имен и отчеств всех царей и цариц Дома Романовых за минувшее трехсотлетие в хронологическом порядке, начиная с царя Михаила Феодоровича и кончая Именем ныне царствующего Государя Императора. В верхней части этой надписи помещается родовой герб Дома Романовых, на постаменте – надпись, гласящая: «В память 300-летия воцарения Дома Романовых» и гербы: московский, казанский, астраханский, польский, сибирский, херсонотаврический, грузинский; соединенные гербы великих княжеств: Киевского, Владимирского, Новгородского, герб Великого Княжества Финляндского.

На сооружение обелиска городским управлением ассигновано около 50.000 руб.»

(«Московские Ведомости» – № 90 – 19 апреля 1914 г. – с. 3.)

 

II.) «Романовский обелиск.

В настоящее время в 1 Александровском саду производятся спешные работы по разбивке цветника вокруг обелиска, сооруженного здесь Московским городским управлением в ознаменование 300-летия царствования Дома Романовых. Открытие обелиска, как мы уже сообщали, последует 10 июня.

Романовский обелиск вполне закончен постройкой. На двух четырехугольных плато, приподнятых почти на сажень над поверхностью земли, покоится кубический постамент из серого финляндского гранита, а на последнем высится обелиск, состоящий из семи монолитных гранитных кусков. Обелиск увенчивается бронзовым золотым двуглавым орлом.

На лицевой стороне начертана надпись имен и отчеств всех царей и цариц Дома Романовых за минувшее трехсотлетие в хронологическом порядке, начиная с царя Михаила Феодоровича и кончая именем ныне царствующего Государя Императора. В верхней части надписи помещается родовой герб Дома Романовых, на постаменте – надпись, гласящая: «В память 300-летия воцарения Дома Романовых»; выше этой надписи – изображение св. Георгия Победоносца, поражающего дракона – герб города Москвы; по обеим сторонам надписи в два вертикальные ряда помещены гербы царств и великих княжеств, собранные венценосными предками рода Романовых в единую великую Русь.

Наиболее красивый вид на новый монумент открывается с Воскресенской площади. К сожалению, только пришедшие в ветхость художественные ворота 1-го Александровского сада и прилегающая к ним чугунная решетка вносят некоторый диссонанс в художественный фон общей картины. Надо надеяться, что с предстоящим переходом кремлевских садов и бульваров в ведение городского управления, последнее озаботится скорейшим приведением в должный вид ворот и ограды 1-го Александровского сада.»

(«Московские Ведомости» – № 131 – 7 июня 1914 г. – с. 3.)

 

III.) «Открытие Романовского обелиска.

Вчера в 1 Александровском саду состоялось торжественное открытие обелиска, сооруженного здесь с Высочайшего соизволения Московским городским общественным управлением в ознаменование 300-летия Царствования Дома Романовых.

Ведущие в Александровский сад с Воскресенской площади ворота и прилегающая к ним железная решетка были украшены национальными флагами. Около обелиска, ближе по кремлевской стене, было устроено небольшое возвышение, красиво задрапированное гирляндами зелени; на возвышении была помещена особо чтимая москвичами святыня – чудотворная икона Иверской Божией Матери. По всей длине аллеи бульвара стояли шпалерами юнкера Александровского, Алексеевского и Тверского кавалерийского училищ и части войск Московского гарнизона с оркестром музыки.

В половине двенадцатого часа дня преосвященным Димитрием, епископом Можайским, в сослужении депутата духовного ведомства в Городской Думе протоиерея Н. С. Виноградова и другого духовенства было совершено молебствие с водоосвящением при стройном пении хора храма Христа Спасителя. Перед окончанием молебствия преосвященный Димитрий произнес слово, в котором указал на высокое значение воздвигнутого памятника, долженствующего непрестанно вещать жителям Первопрестольной о великих заслугах перед Россией Царствующего Дома Романовых. Молебствие закончилось провозглашением многолетия Государю Императору, Государыне Императрице, Наследнику Цесаревичу и всему Царствующему Дому и вечной памяти в Бозе почивающим венценосным представителям Дома Романовых.

После этого преосвященный Димитрий окропил св. водой сооруженный монумент со всех четырех сторон. Хор исполнил национальный гимн.

Затем состоялся парад находившимся в саду частям войск. Парадом командовал командир 1-й гренадерской бригады генерал-майор Хольмсен. Принимавший парад командующий войсками Московского военного округа генерал-от-кавалерии П. А. Плеве, выступив на середину фронта войск, провозгласил здравицу за Обожаемого Державного Хозяина Русской Земли Государя Императора и весь Царствующий Дом. Войска, взяв «на-караул», ответили на это громовым, долго не смолкавшим ура; оркестр исполнил Боже, Царя храни! Затем генерал П. А. Плеве провозгласил тост за процветание и благоденствие города Москвы, соорудившего славный памятник: «Ура – Москве!» – произнес генерал Плеве и в ответна это раздалось могучее ура; оркестр исполнил Преображенский марш. И.д. городского головы В. Д. Брянский от имени города Москвы благодарил генерала П. А. Плеве за провозглашенную здравицу.

Затем войска были пропущены церемониальным маршем. Генерал П. А. Плеве благодарил молодецки проходившие воинские части.

На торжестве открытия памятника, кроме указанных уже лиц, присутствовали: командир гренадерского корпуса генерал-от-артиллерии И. И. Мрозовский, Московский градоначальник свиты Его Величества генерал-майор А. А. Адрианов, Московский губернатор егермейстер Высочайшего Двора гр. Н. Л. Муравьев, состоящий при Ее Императорском Высочестве Великой Княгине Елисавете Феодоровне гофмейстер Двора Его Величества А. П. Корнилов, Московский комендант генерал-майор Т. Г. Горковенко, егермейстер Высочайшего Двора кн. Н. С. Щербатов, ректор Московского Университета проф. М. К. Любавский, помощник Московского градоначальника д.с.с. К. К. Заккит и полковник В. Ф. Модль, члены городской управы Ф. А. Лузин и В. Ф. Малинин, гласные Городской Думы и большое количество народа.

Вновь воздвигнутый памятник производит вполне благоприятное впечатление.»

(«Московские Ведомости» – № 134 – 11 июня 1914 г. – с. 3.)

Автор – Александр Шуринов

21 сентября 2011 года исполнилось 75 лет талантливому русскому художнику Вадиму Константиновичу Коневу. И сегодня его активной жизненной позиции и духовному средоточению может позавидовать любой молодой художник. Великая работоспособность отличает его от многих и многих. Сотни картин, сотни персональных выставок, тысячи благодарных отзывов, отмечающих целебную силу его красочных симфоний радости, высокого духа и нескончаемого добра.

Только в Москве он за десятилетие провел 78 персональных выставок. Источником вдохновения незаурядного таланта и трудоголика Конева является Крым, русский город-герой Севастополь, славный Российский Черноморский Флот. Общественность давно разглядела дарование мастера и систематически приглашает его продемонстрировать свои работы. Многие почётные залы были открыты ему. Также выставки проводились в Московской Думе, Государственной Думе Российской Федерации, Совете Федерации. Совсем недавно – с 9-го по 21-ое августа – его выставка «Верность России» проводилось в здании МГВЗ «Новый Манеж». Сегодня организацию его выставки в Москве сопровождают весьма значительные структуры. Вот они: Правительство Москвы, Департамент культуры г. Москвы, МГВЗ «Новый Манеж», ГБУК г. Москвы «МВО «Столица», Творческий Союз художников России, Севастопольское землячество в Москве, Петровская Академия наук и искусств, Вологодское землячество, Фонд «Москва-Крым», Московский дом национальностей, Союз писателей России, Международный фонд славянской письменности и культуры, Славянский фестиваль искусств «Золотой витязь», Всероссийская организация морских пехотинцев «Тайфун» и многие-многие префектуры и управы в г. Москве. Как мы видим, список более чем значителен.

Надо заметить, что Вадим Константинович отмечен общественностью – он является Действительным Академиком Петровской Академии наук и искусств, членом Творческого Союза художников России и Международной Федерации художников.

Утончённое образное мировосприятие и глубокое ощущение духовного и нравственного начала мира привели его в своё время к освоению трудов великого русского учёного-энциклопедиста Николая Яковлевича Данилевского (широко известен его гениальный труд «Россия и Европа»), проживавшего долгие годы в Крыму и похороненного в Мшатке. Конев написал прекрасный портрет учёного. Однако, пришлось мастеру претерпеть тернии жизни. В здании Манежа после очередной выставки хранилось более сотни его картин, и в злополучную ночь 14 марта 2004 года они сгорели. Среди них был и портрет Николая Яковлевича Данилевского. Впоследствии он был воспроизведён автором заново.

За активную поддержку и продвижение идей великого учёного-славяниста Н.Я. Данилевского он стал первым лауреатом премии его имени.

За вклад в развитие русской культуры, укрепление славянского единства, развития дружеских и культурных связей между Москвой и Севастополем, Москвой и Крымом Вадим Конев был награждён Премией им. В.М. Клыкова.

Читателю будет интересно узнать о биографических фактах замечательного живописца. Родился Вадим Константинович 21 сентября 1936 года, можно сказать, на севере в деревне Марково Никольского района Вологодской области. После окончания Художественного училища в Мурманске и службы в Советской армии, работал в газете «Полярная правда» и художественным редактором в Мурманском книжном издательстве. Художественно оформил более 150 книг северных и других писателей: в том числе стоявших у истоков Праздника славянской письменности и культуры Бориса Романова, Виталия Маслова, Виктора Тимофеева, Владимира Смирнова, выдающихся авторов-поэтов от Константина Симонова до Юрия Визбора.

В Союз художников СССР и России был принят ещё в 1965 году в Мурманске. Там же в 1966 году вышел в свет его альбом гравюр «Заполярье моё», отмеченный высокой наградой на Всемирной выставке искусства книги в Монреале.

С Крымом Вадим Конев связан с 1976 года, куда переехал сложившимся мастером. Потрясённый красотой крымской природы, он посвящает ей своё творчество. После распада СССР вывозит свои картины в Россию и проводит многочисленные выставки, реализуя свой патриотический проект «Русский Крым» в Петербурге, Москве, Липецке и других городах с акцентом на исторические события прошлого Крыма, красоту православных храмов, русскую природу.

За выдающийся вклад в русское изобразительное искусство в 2009 году на выставке, посвящённой славянскому единству, проводимой в Государственной Думе Российской Федерации, Вадиму Константиновичу Коневу была вручена медаль «За верность России» и Диплом лауреата премии имени В.М. Клыкова Петровской Академии наук и искусств.

Выставка «Верность России» в честь 75-летия со дня рождения художника Вадима Конева открывалась 9 августа в МГВЗ «Новый Манеж». В дальнейшем она будет проведена в других местах Москвы и во многих городах России. Ею художник говорит: «Великое прошлое Великой России даёт надежду на её Великое Будущее. Народ России не потеряет историческую память».

Открытие выставки художника в Новом Манеже

Поверим художнику! Тем более что гармонию мира и связь времён он доказывает яркими творческими картинами, которые хочется смотреть и смотреть. Лечите нас и дальше Вашими чудесными полотнами, яркостью и нежностью красок, уважаемый Вадим Конев, от безвкусицы, безверия и исторического беспамятства!

И большое спасибо Вашей супруге Людмиле Степановне Шершнёвой, известной поэтессе и общественному деятелю, которой удаётся оградить Вас от жизненных коллизий и бытовых проблем для непрестанного и благородного творческого служения России!

Долгих лет жизни Вам и совместного творческого благоденствия!

В эти дни после очередной демонстрации выставки В.К. Конева в Московской Городской Думе она переезжает в Библиотеку №200 Северо-Восточного округа г. Москвы по адресу ул. Полярная, д.15 (М. «Бабушкинская»). Всем желаем приятного просмотра.

О последующих выставках художника Вадима Конева мы будем информировать на сайтах: http://borodino2012.net и http://forums.vif2.ru .

Фото – http://konev-painting.narod.ru/index.html

и личн.фото А.С.Шуринова

Владимир Крупин. Фото: Антон Поспелов / Православие.Ru

Последние десятилетия меня постоянно не то чтобы уж очень мучают, но посещают мысли, что я, по слабости своей, как писатель сдался перед заботами дня. И не то что б исписался, а весь как-то истратился, раздергался, раздробился на части, на сотни и сотни вроде бы необходимых мероприятий, собраний-съездов-заседаний-пленумов-форумов, на совершенно немыслимое количество встреч, поездок, выступлений, на сотни предисловий, рекомендаций, тысячи писем, десятки тысяч звонков, на все то, что казалось борьбой за русскую литературу, за Россию. Разве такая жизнь помогает спокойствию души – главному условию сидения над бумагой?

Немного утешала мысль, что так, по сути, жили и сотоварищи по цеху. Слабое утешение слабой души. Все почти, что я нацарапал, – торопливо, поверхностно. Когда слышу добрые слова о каком-либо рассказе, написанном лет сорок назад, кажется, что говорят так, жалея меня, сегодняшнего. Похвала давно угнетает меня. Быть на людях, быть, как говорят, общественным человеком очень в тягость. Ощущение, что поверили не мне, а чему-то во мне, что могло им послужить. Вот, обманываю ожидания.

Ну чего теперь – поздно. Во всех смыслах – вечер на дворе. Унывать – грех. Живу с Господом. Но мог бы жить с Ним и без литературы. Она что – миссия?

Умение писать – средство передачи сведений. А посягнуло на жизнь души. Еще и уверяю себя и читателей, что литература – способ приведения заблудших к Богу. А сам я не заблудший в этом выражении? Кого надо, Бог и без меня приведет.

В самом деле, зачем литература? Есть же Евангелие. Творчество – гордыня, даже богоборчество. Как и вся цивилизация. Один Творец – Господь.

Нечего сказать, веселые мысли. Это я использую данную мне свободу выбора. Но когда я был совсем крохотным и рассуждал по-детски, кто же мне внушил мысль о писательстве? Отец гордыни диавол. Скольких он погубил мечтами о славе, о деньгах. И разве я не мечтал о славе? Еще как. «Желаю славы я, чтоб именем моим…» и так далее, так что не один я такой. Но это отрочество, юность, потом пошло на поправку, ибо жизнь двигалась и убеждала в бесполезности известности. И прошла. И нет же во мне ощущения, что прожил зря. Плохо, грешно, торопливо, да. А могла быть другая жизнь? Могла. Но что себя тиранить? Не ушел в монастырь – уже семья была, ее любил; не перестал писать – уже привык, и значит, Бог так судил. Так что доживай и не мучайся. Выяснение отношений ухудшает их, а самокопание угнетает.

То, что пытаюсь выразить, поможет высказать утренняя молитва, в которой слова прямо ко мне относящиеся: «Сподоби мя, Господи, ныне возлюбити Тя, якоже возлюбих иногда той самый грех; и паки поработати Тебе без лености тощно, якоже поработах прежде сатане льстивому». А уж и поработал, аз грешный, этому льстивому. Когда, в чем? Да во всем. Но книга моя не церковь, читатель не священник, а я не на исповеди. Грешил и цеплялся для оправдания за слова: «Все грешат».

Но то-то и оно, что не все, то-то и оно, что за других с нас не спросят – спросят отдельно с каждого. «И другие грешили? А что тебе до других? Их тоже спросят. Ты отвечай, почему именно ты грешил».

Вот, вырвался в Никольское. Тридцать пять лет назад, когда впервые его увидел, было село, сейчас часть города, называется это: зона ближайшего Подмосковья. Спасли мои полдомика соседняя церковь и кладбище при ней – спасибо могильным крестам.

И уже лет двадцать в округе ревут бульдозеры, ухает ночами забивание свай, горят в ночи огни высоченных кранов, рвут тишину и портят воздух цементовозы. Но другого пристанища для убегания из нервной трясучки Москвы на день, на два уже не будет. Тут и скворчики мои, тут и цветы-кусты, тут и баня. Тут и диван.

На котором лежу и протягиваю наугад руку к книжным полкам. Северянин. Никак не соберусь написать о нем, уже и не соберусь – по слабости своей наобещал статей и предисловий. «Когда мадеру дохересит… когда свой херес домадерит», – умел Северянин заставлять существительные работать.

И вот в его стиле написалось и у меня такое на тему своей жизни:

Как будто и не жил – натурил,
И свое счастье упустил.
Сам виноват – литературил:
Рассказничал, миниатюрил,
Рецензичал и предисловил,

И постоянно празднословил,
Статейничал и повестил,
И ни семьи не осчастливил,
И состоянья не скопил.

Что ж, присно каюсь – сам виновен,
Что гибну под лавиной строк.
Но, может, путь мой был духовен,
И, даст Бог, оправдает Бог?

Вот только на это и надеюсь – на оправдание. Жизнь моя так крепко срослась с жизнью России, что я не могу уже ни о чем писать, кроме как о своем Отечестве. Но так может писать и историк, и философ, а я-то числюсь по разделу изящной словесности. Да, кажется, есть чем отчитаться перед Всевышним: боролись за чистоту российских вод, за спасение русского леса, за то, чтоб не было поворота русских рек на юг, за преподавание основ православной культуры… Боролись же! Крохотны результаты, но уходило на борьбу и здоровье, и сама жизнь. Обозначено же в алтаре храма Христа Спасителя то, что и аз, грешный, начинал возрождение его. Вот и награда Церкви – орден. И можно внукам показать.

Золотятся купола, издается Священное Писание и труды отцов, и все доступно, а Россия гибнет, народ переселяется на кладбища. Нет, нет нам оправдания. За всех не могу говорить, но аз зело и вельми виновен.

Но, Господи Боже мой, жива же Церковь Православная, плывет же по морю житейскому корабль спасения, есть же малое стадо Христово. Есть. Ты в нем – чего тебе еще надо, какой ты еще радости ждешь?

Православие.ру

Мы начинаем публиковать историко-родословную повесть Александра Сергеевича Шуринова  “Михаил Илларионович Голенищев–Кутузов. По следам одного давно прочитанного романа-исследования”. Предлагаем вашему вниманию  вступление и первую главу повести.  

Вступление      

Дорогие друзья и коллеги! Писать о Михаиле Илларионовиче Голенищеве-Кутузове и просто и сложно. Просто потому, что материалов о его жизни: полководческой, дипломатической и иной деятельности, более чем достаточно. Трудно потому, что в последние десятилетия его имя подверглось кощунственному надругательству. Наши псевдоисторики в угоду западным веяниям, распустившейся наполеономании, преследуя цель навязывания нам чуждой западной идеологии стали отказывать ему в полководческом таланте, в порядочности и честности, в ведении благообразного нравственного образа жизни.  

Его память стали чернить даже директора наших музеев, призванных вести патриотическую работу, воспитывать молодое поколение на примерах мужества и героизма участников Отечественной войны 1812 года. Характерно, что сегодня нашими военно-историческими музеями не отмечаются даты рождения и смерти великого русского полководца – Светлейшего князя, Главнокомандующего Русскими армиями, генерал-фельдмаршала, получившего за сражение под Смоленском дополнение к фамилии – Смоленский, а за изгнание врага из России и уничтожение его армий звания – Спаситель Отечества.  

В 1991 году в издательстве «Московский рабочий» была издана 30-и тысячным тиражом небольшая книжка Вольдемара Николаевича Балязина «Михаил Кутузов», в которой автор простым языком краеведа открывает нам не «бронзового фельдмаршала», а человека «из плоти и крови. Со всеми его слабостями и заботами. Он прост и велик одновременно. Прост, когда его обманывают пройдохи-экономы в его имениях, когда в доме расточительно расходуются сотни тысяч рублей; велик, когда виртуозно проводит сложнейшие маневры и выигрывает труднейшие баталии …» (из аннотации к книге).  

Год 1991 весьма симптоматичен для публикации такой книги: российские учёные и краеведы в этот период имеют возможности дополнительных архивных исследований, постепенно отстраняются от сугубо классового подхода. Российская история ещё не становится предметом гнусных спекуляций и откровенной распродажи. Это будет позднее. Рецензировал книгу на тот момент уже доктор исторических наук, профессор В.Г. Сироткин. Мне довелось читать эту книгу несколько раз, и в последний случай прочтения меня потянуло к комментариям и новому рассмотрению примеров из жизни великого Кутузова. Потянуло проанализировать истоки его характера, истоки гениальности, спасительного Божественного промысла в его судьбе и судьбе России.  

Таким образом, на фоне обильного цитирования из замечательной книги В.Н. Балязина в данной работе будут проявляться разного рода отступления и размышления Вашего покорного слуги, спровоцированные современными событиями в «околоисторической» жизни, задачами изучения и освоения традиций воспитания в эпоху воспитания Михайло Ларионовича, особенностями формирования его личности. Надеюсь, они будут так же интересны читателю, как и размышления Вольдемара Николаевича Балязина, книгу которого мы рекомендуем читать и перечитывать. Особенно в канун 200-летия победы в Отечественной войне 1812 года.  

Сегодня в этой повести мы обратим внимание на путь формирования великого русского полководца, поскольку он типичен для героя того времени, но в тоже время и отличителен и показателен.  

По заведённой у нас традиции многие даты великих людей России известны весьма приблизительно. Даже день рождения великого Суворова нам известен с большой долей вероятности, но неточно. Часть учёных-исследователей заявляет о рождении в 13/24 ноября 1729 года, а другая, не менее авторитетная, заявляет, что Александр Васильевич родился ровно год спустя, т.е., в 1730 году. В результате юбилейная дата – 280-летие со дня рождения непобедимого русского генералиссимуса – праздновалась сторонниками различных концепций дважды – в 2009 и 2010 годах.    

Аналогичная ситуация произошла и с днём рождения Михаила Илларионовича Голенищева-Кутузова. В различных документах им самим указаны различные даты своего рождения, что привело к естественной путанице.  

После долгих исследований и препирательств историки условились и утвердили дату рождения Михайло Ларионовича Голенищева-Кутузова. Это, якобы, случилось 5/16 сентября 1745 года.  

Окинем педагого-исследовательским взглядом и оценим процесс воспитания будущего полководца. Ведь всё начинается с родителей, с семьи. Как отмечал незаурядный английский учёный и общественный деятель Фрэнсис Бэкон: «Любовь к Родине начинается с семьи». Эта фраза родилась ещё в начале 17 века, но суть её подтверждалась и подтверждается во многих странах, включая и Россию. В нашей стране об этом говорил легендарный протопоп Благовещенского собора в Кремле Сильвестр ещё в середине 16-го века, составляя православный «Домострой». Как выстроен процесс воспитания в семье, насколько он определяется любовью матери и отца, ближайших родственников, заботой, вниманием, воспитанием сочувствия, сопереживания, сострадания и любви к предкам, настолько эффективным будет и результат.  

Во время оно Александр Сергеевич Пушкин написал гениальные строки, подчёркивающие общие воспитательные корни наших русских традиций и уклада жизни. Он писал: «Два чувства дивно близки нам, В них обретает сердце пищу. Любовь к родному пепелищу, Любовь к отеческим гробам …». Под пепелищем понимался первый, выделенный предку участок земли под строительство дома, который очищался от корневищ обычным выжиганием, то есть, так называемая, усадьба, поместье, участок земли, то есть, малая Родина.  

Предки Михаила Илларионовича Голенищева-Кутузова были из нетитулованных служилых людей. Несли службу исправно, повышались постепенно в чинах, наделялись поместьями. Поместья Голенищевых-Кутузовых располагались в Псковской губернии. Дед Михайло – Матвей Иванович Голенищев-Кутузов – был псковским помещиком. Он женился «на девице из фамилии Бедринских….У них было четверо сыновей – Андрей, Логин, Илларион и Иван». В одной из родословной книг упоминается сын Михаил. У них же, якобы, был ещё один сын – Василий Матвеевич. В мою задачу не входит поиск генеалогической истины или уточнение родственных связей, представленных Балязиным, но представляется важным показать многочисленность этих родственных связей, способность родственников помочь друг другу в сложную минуту жизни, поддержать на тернистом пути к Господу.  

Отец – Ларион Матвеевич родился около 1718 года (опять нет точной даты!). 8 октября 1733 года поступил в Инженерную школу, которую основал ещё Пётр I в 1712 году. После окончания Инженерной школы в 1738 году, он, проявив хорошие способности к рисованию и черчению, был направлен для производства топографической и картографической съёмки в окрестностях Петербурга, поскольку они интенсивно застраивались и укреплялись. Заметим, что это было в период царствования Государыни Анны Иоанновны.  

В 1742 году, в аккурат после восхождения на российский престол дочери Петра I – Елизаветы Петровны с помощью славной гвардии, он был «назначен в ранге подпоручика адъютантом к генерал-аншефу барону Иоганне-Людвиге Люберасу», бывшему президенту Берг-коллегии, а в это время командиру крепости Кронштадт и начальнику тамошнего гарнизона. Ларион Матвеевич прослужил под началом Любераса 11 лет. И эти годы были для него весьма благотворными. Следуя за Люберасом, приходилось много путешествовать и работать: вычерчивать секретные карты и планы крепостей. Приходилось изучать языки, многое познавать и даже участвовать в дипломатических переговорах, в частности, со Швецией. По итогам переговоров на конгрессе в Або (Турку) и подписания трактата в 1743 году, упрочившего положение России на северо-западных границах, Люберас был награждён императрицей Елизаветой Петровной орденом Святого Владимира. При этом его адъютант был также отмечен наградой – Ларион Матвеевич получил «Большую серебряную медаль».  

Большие поездки перемежались заездами домой на Псковщину в Опочецкий уезд (сёла Матюшино, Ступино и др.). Лариону Матвеевичу было уже 25 лет, и он принял решение жениться. Женой его стала Анна Илларионовна Беклешова, уроженка тех же мест.  

Дворяне рода Беклешовых проживали в Псковской губернии издавна. Балязин замечает, что «земли Голенищевых-Кутузовых и Беклешовых были в трёх уездах – Островском, Холмском и Торопецком. И они, как водится, были и соседями и часто родственниками».  

Как произошло знакомство будущих молодожёнов, какова их романтическая история мы не ведаем. Сегодня можно только фантазировать и о том, как проходила свадьба молодых, сколько было родственников и других гостей. Естественно, после свадьбы Ларион Матвеевич перевёз жену в Петербург, по месту своей постоянной службы.  

Однако молодому мужу не пришлось долго быть в отпуску. Обстоятельства требовали нахождения специалиста на службе. В начале 1744 года Люберас (и, соответственно Ларион Матвеевич с ним) был отправлен в Стокгольм в качестве российского министра-резидента при шведском королевском дворе, то есть, говоря современным языком, отправлен чрезвычайным и полномочным послом. Миссия, безусловно, наделялась и секретными разведывательными функциями. В этих обстоятельствах роль Лариона Матвеевича повышалась. Вот как пишет об их поездке в Стокгольм В.Н. Балязин: «Новоявленный посол и его адъютант отправились в Стокгольм не на корабле (с него ничего не увидишь – А.Ш.), а кружным сухим путём через Кенигсберг, Берлин, Гамбург и Копенгаген. Путешествие заняло чуть ли не год, а за это время Ларион Матвеевич многое узнал и повидал». Хочется добавить, что и нарисовал, и начертил многое из увиденных крепостей и укреплений. И далее: «В Стокгольме Люберас и Голенищев-Кутузов пробыли около полутора лет (очевидно, пришлось организовывать разведку, многое зарисовывать и фиксировать – А.Ш) и в середине 1746 года возвратились в Россию, приступив к своим прежним делам – строительству канала Петра Великого и усовершенствованию Кронштадта».  

Автор отмечает, что «во время своего пребывания в Стокгольме Ларион Матвеевич получил письмо, в коем его жена Анна Илларионовна Голенищева-Кутузова сообщала, что у неё родился сын, которого назвали Михаилом». Конечно, это весьма важное свидетельство даты рождения нашего героя. Действительно, если они с Люберас выехали в Стокгольм в начале 1944 года, то датой его рождения могла быть любая до сентября 1744 года. Но не позже, поскольку далее в течение чуть ли не двух с половиной лет Ларион Матвеевич не встречался со своей молодой супругой. Таким образом, если говорить о дате рождения Михаила Илларионовича Голенищева-Кутузова, то следовало бы её перенести на год назад – сентябрь 1744 года.  

Балязин отмечает: «Возвратившись домой, в Петербург, Ларион Матвеевич встречен был ликующими домочадцами и впервые увидел и взял на руки своего первенца –Мишеньку». Мишеньке, судя по всему, было уже около двух лет.  

Вольдемар Николаевич сетует, что не сохранилось «метрической выписки о рождении и крещении Михайлы Ларионыча, а даты его рождения в разных формулярных-послужных списках сильно отличаются друг от друга».  

«Принято считать, – пишет он, – 5 сентября 1745 года. Лучше сказать – биографы великого полководца чаще всего пишут именно эту дату. Однако эта дата только наиболее принятая, хотя прав гражданства у неё нет. Потому что в формулярных списках, заполняемых военными писарями со слов офицеров и генералов, сам Кутузов называл разные даты своего рождения. Таких списков сохранилось несколько. В одном из них Кутузов называет годом своего рождения 1747-й, в другом – 1748-й, в третьем – 1745-й. Условимся и мы считать датой его рождения 5 сентября 1745 года».  

Что касается места рождения Михайло Ларионыча , то тут, следует полагать, мог быть только Петербург, где его отца торжественно встречали жена и все домочадцы в 1746 году. Здесь, правда, есть одна неточность. Дело в том, что сам Балязин указывает на день рождения Анны – 20 августа 1746 года. Следовательно, Ларион Матвеевич вернулся домой не далее, чем в конце 1945 года. Такие элементарные вещи автор почему-то не учитывает.  

Очевидно, что сестра Анна, брат Семён и сестра Дарья родились в Петербурге. Есть, правда, и одно «но». Обычно роженицы отправлялись для родов на свежий воздух, в усадьбы, к заботливым и предупредительным родственникам.  

При последующих родах мать и ребёнок умерли и дети остались сиротами. «Илларион Матвеевич был в ту пору на службе «в отдалённых сторонах государства». Однако многочисленные родственники помогли с похоронами умершей матери и поддержали заботой детей.  

Тело умершей Анны Илларионовны отвезли в село Ступино Торопецкого уезда и погребли в церкви Христова Воскресения Теребенского прихода, которую успел выстроить к тому времени Ларион Матвеевич. Сам он будет упокоен там же почти сорок лет спустя.  

Надо сказать, что Голенищевы-Кутузовы: и отец Ларион и сын Михаил никогда не порывали связей со своими родными местами. В периоды отпусков и особенно отставок, которые случались в их судьбах, они проживали и налаживали сельскую жизнь и крестьянскую работу в своих деревнях и сёлах. Научный сотрудник Псковского государственного объединённого историко-архитектурного и художественного музея-заповедника Л.Н. Кипунова писала В.Н. Балязину: «Представители рода Голенищевых-Кутузовых на протяжении нескольких поколений проживали в Псковской губернии. Отец знаменитого полководца Ларион Матвеевич Голенищев-Кутузов, имея земли в Опочецком уезде (в том числе Матюшино, Ступино), в 1777 году был избран предводителем дворянства Псковского наместничества. Сам Михайла Ларионович, будучи в чине подполковника, занесён также в списки псковского дворянства…. ».…  

Хотя точная дата смерти матери Михаила неизвестна (стыдно даже писать об этом!), но можно предполагать, что Михаилу было в тот печальный момент около 6 лет. Это очень существенно, поскольку, как известно, основное формирование ребёнок получает от матери в начальный период жизни. Сегодня доказано, что формирование психики ребёнка, духовно-образного мышления, интеллекта и творческого потенциала происходит в дородовой (с момента зачатия) и послеродовой периоды. Так что в этом смысле Мише повезло. Он воспитывался в этот важнейший период здоровой матерью и доброжелательными родственниками. Следует учитывать и то, что он был первенцем, а, значит, принял всю материнскую горячность первой родительской любви и заботы. Его сёстрам и брату повезло гораздо менее: ранняя смерть матери прервала естественный процесс их гармоничного воспитания и развития.  

Балязин достаточно скромно, но ответственно замечает, что брат Михаила -Семён – был душевнобольным: сначала буйным, а затем тихим. Он ссылается на сохранившиеся письма самого М.И. Кутузова. Прожил брат Семён незаметную жизнь, но на могиле указано, что покойный был родным братом генерал-фельдмаршала Михаила Илларионовича Голенищева-Кутузова-Смоленского…  

Сначала это свидетельство исследователя шокирует, но по некоторому размышлению становится понятным многое. Как свидетельствует наука, от гениальности до сумасшедствия один шаг…. И он таким представляется в судьбах Михаила Илларионовича и его брата Семёна весьма отчётливым. С другой стороны, очевидно, собственные несчастия, собственные невзгоды и страдания порождают в душе полководца щемящую жалость к простым людям, простым солдатам, жизни которых он стремился уберечь от беспощадного молоха войны. Таким именно и был Главнокомандующий Русской Армии – Михаил Илларионович Голенищев-Кутузов! Простым и великим одновременно. И немалая доля участия в формировании характера Михаила в этой связи приходится, очевидно, на его несчастного брата Семёна.  

Сёстры Анна и Дарья прожили свою не слишком благополучную жизнь. Михаил Илларионович, насколько мог, им помогал.  

Все заботы о детях после смерти матери приняла на себя бабушка Михаила – мать Лариона Матвеевича – Бедринская. К сожалению, сегодня известно только её отчество – Семёновна. Если кто-то, читающий эти размышления, знает о дополнительных исследованиях в этой части, прошу поделиться сведениями и источниками. Напомню, что Семёновна, была матерью упомянутых в родословной книге: Андрея, Логина, Иллариона, Ивана, Михаила, а, возможно, и Василия. Девицы в родословные книги не вписывались, но, надо полагать, их было числом не менее. Так что опыта выхаживания младенцев, воспитания и образования детей ей было не занимать. Несмотря на наши малые знания об этой замечательной особе, ей следует отдать должное. Она развила тот задел, который сформировала мать, и воспитала гениального внука: духовно богатого и нравственно чистого, честного, высоко интеллектуально развитого, будущего Спасителя России и всей Европы. 

(Продолжение следует)