Духовные основы общества вновь востребованы? О ВРНС без прикрас

 Автор – Ответственный секретарь и член Правления РОО “Бородино-2012” , академик ПАНИ Александр Шуринов

Ну, вот и случилось, братья и сестры! 1 октября в Зале Церковных Соборов Храма Христа Спасителя Святейшим Патриархом Московским и всея Руси Кириллом был открыт XVI Всемирный Русский Народный Собор. Тема “Рубежи истории – рубежи России”.

Пленарное заседание данного собора прошло с большим успехом. Наконец-то, было открыто сказано о современных проблемах патриотического и нравственного воспитания молодёжи и задачах духовного развития всего российского общества, об исторических русских традициях защиты Отечества и православной веры, о роли Русской Православной Церкви в развитии государственности России и защите русской культуры в наиболее сложные периоды 1612 и 1812 годов.

С большой и мудрой речью обратился к собравшимся «сливкам» патриотической общественности Святейший Патриарх Кирилл. Его поддержали несколько десятков выступлений наших ведущих общественных деятелей и политиков. С искренностью и воодушевлением говорилось о духовной выхолощенности и общественной несостоятельности рыночной экономики, которая не соответствует нравственным основам Божественной истины и традиционной конфессиональной культуре народов России, и, главное, православной культуре, которая свойственна 80 процентам населения страны.

Удручает только вопиющий факт – о проблемах хором заговорили те, кто ещё вчера пел дифирамбы рыночникам и участвовал в их экономическом беспределе, торговал Бородинским полем, застраивал Лосиный остров и отказывался поставить даже часовню на месте снесённого в 1937 году Страстного женского монастыря. А сколько они продали несчастным иностранцам русских усадеб, дворцов и парков – уму непостижимо. Сегодня, они поддерживают все заявления Святейшего Патриарха и иже с ним.

Очевидно, в данном случае многое зависит от Президента Путина, который заявил недавно о необходимости …. иметь своё национальное лицо. И все мгновенно заговорили о традициях, о вере, о русской культуре. Интересно заметить, что к изменению курса внутренней политики с приоритетом духовности и нравственности оказались готовы многие чиновники и функционеры при власти. Они, очевидно, понимают, что новое направление можно также использовать в своих политических, конъюнктурных и коммерческих целях. Нельзя умалчивать тот факт, что, даже выделяя гранты на важные патриотические дела и форумы, чиновники норовят 40% выделенной суммы получить наличными и распределить по своим карманам. Именно потому результат в патриотическом воспитании нулевой и руководитель одного из направлений в Общественной палате Российской Федерации Марина Слободская пару лет назад разводила руками: «А где же результат от Вашей работы, господа?». Заявки на гранты не оформляют только ленивые, а результат тот же – нулевой. Дошло до того, что гранты получают ловкачи, которые бесплатно или за копейки принуждают работать действительных бескорыстных патриотов. Некоторые ведут благополучную и прибыльную жизнь в таком псевдопатриотическом движении уже десятилетиями. У них прекрасный имидж, они проводят крупные мероприятия с единственной целью «пошуметь» и «срубить деньгу» со сторонников, а ещё лучше и с противников того или иного патриотического действа. Большие доходы от своей деятельности имеют авантюристы, прикрывающиеся, якобы, потомками героев и дворянских родов. Сии руководители определяют ВИП-персон и осуществляют организацию их приёма, например, в мероприятиях по празднованию 200-летия победы России в Отечественной войне 1812 года. Самих персон окружают потомками-фуршетниками и дворянами-дипломниками. При этом реального взаимодействия между потомками и соотечественниками не происходит. Все заняты маскарадными акциями и опасные вопросы задавать, просто, некогда.

Впрочем, если мы обратимся к истории, то увидим, что 200 лет назад уже все имели перед глазами наглядный пример использования лозунгов и псевдопатриотических технологий в корыстных целях. Этим выделился, прежде всего, Наполеон, который под революционным лозунгом “Свобода. Равенство. Братство” без малого два десятилетия бесчинствовал и грабил Европу, в 4-5 раз занижал свои военные потери и сеял смуту..

Сегодня есть возможность проверить: так ли серьёзны попытки нашей власти приблизиться к духовности и нравственности, или это очередная компанейщина, которая направлена на то, чтобы сбить накопившийся антиправительственный потенциал в обществе привлечением к себе деятелей Русской Православной Церкви.

Конечно, одобрение церковью действий власти обеспечило бы признание некоторой легитимности их безнравственных указов и распоряжений. Но в этом ли только дело? Вопрос стоит о защите Отечества и, естественно, вместе с ним бездарных руководителей. А защищать страну некем! Новые методы воспитания молодого поколения плодов не приносят, а старые забыты. Кругом безнравственность и сопутствующая ей безответственность, и, конечно, из всех углов лезет корысть. Потому дорогой Президент и забил тревогу. Где истинное лицо нашего доблестного защитника? Подать сюда Тяпкина-Ляпкина. Наводнившие страну мигранты и проевропейские соглашатели в случае чего сдадут страну с потрохами за копейки. Действительно, забеспокоишься.

В любом случае данная ситуация даёт сегодня возможность широкой пропаганды духовного, нравственного и социального опыта, накопленного РПЦ и русской культурой за тысячелетия. Уже за это можно благодарить данную ситуацию и работу ВРНС, которая, мы надеемся, станет и в дальнейшем конструктивной и эффективной. Другое дело, сможет ли она вершить большие дела столь скудными силами, которые привлечены в её руководящий аппарат сейчас. Поживём – увидим!

Как все знают, РОО «Бородино-2012» выступило с предложениями поставить памятники Александру I Благословенному. При подходе к Залу Церковных Соборов активно распространялся Высочайший Манифест императора Александра I – победителя Наполеона. Все понимают, что замалчивание деятельности императора в годы Отечественной войны 1812 года и Зарубежного похода Русской армии становится совершенно недопустимым. Однако, и тут мы иногда слышим странные мнения. Наш замечательный всем известный актёр, поэт и патриот Михаил Иванович Ножкин, которого мы все любим, вдруг объявился ревнивым противником Александра I. Он и трус (прятался в Финляндии!), и лицемер, и пр. и пр. Спрашивается, откуда взяты эти сведения. Вы, очевидно, догадываетесь! Конечно, их распространяли и тиражировали наши враги, в том числе, сам Наполеон. Иные умники любят ссылаться на стихи великого Пушкина. Простите, но и Пушкин не был чужд тем влияниям, которые распространяла Европа через окна и двери, пробитые ещё Петром Великим. Со временем его мнение об Александре I резко изменилось до обратного. Тут необходим был собственный житейский опыт, которым Пушкин в первом случае не обладал. Время всё ставит на свои места. Помнится, очень много скверного писал о Павле I наш любимый поэт-партизан Денис Давыдов. А герой войны 1812 года Александр Петрович Ермолов уже будучи в отставке отмечал, что из всех пяти царственных периодов, которые он застал, наиболее эффективным и позитивным он считал время правления Павла I. А ведь он, кроме правления Павла I, застал правление и Екатерины Великой, и Александра I, и Николая I, и Александра II. Тут было из чего выбрать! И с чем сравнивать! На наш взгляд, он не выделил период правления Александра I, поскольку сам период был очень сложный и длительный. Да и видится большое, как известно, на расстоянии.

По этим причинам мы предлагаем нашим историкам уйти от иноземных обвинений и шаблонов в оценке русского императора и дать новый объективный взгляд на эту, безусловно, героическую личность. Уже читая его Манифест, убеждаешься, сколько незаслуженно оскорбительного мы ему приписываем. Почитайте документы 1812 года, и вы убедитесь, дорогой читатель, что ни в каких конфликтах с Михаилом Илларионовичем Голенищевым-Кутузовым он не был, с Государственным секретарём Александром Семёновичем Шишковым не ссорился. В гибели своего отца не виноват, что ему обычно приписывают злоречивые недруги и завистники. Этим обвинением, кстати, пытался спекулировать Наполеон, домогаясь всякого рода политических уступок и преференций.

На период царствования Александра I выпали большие испытания, но ему удалось их преодолеть, не отделяясь от общества и не выделяя себя из него. Ему удалось объединить цели и интересы российского общества, разделённого по имущественному, юридическому и сословному праву, вокруг задачи защиты своей культуры, своего дома, своего Отечества. А ведь этому различающемуся обществу пришлось противостоять весьма искушённому и многочисленному врагу, объединившему всю Европу в походе против России, имеющему свою живодёрную экономическую идеологию, презирающему наши религиозные святыни и желавшего только грабить и покорять, унижать и властвовать.

Уже в промежутке между наполеоновскими агрессиями (после Тильзитского мира) Александр I пытается найти противодействие тем новациям, которые привносились в Россию из Европы. Данная тема была поручена М.М. Сперанскому, но найти противоядие буржуазному экономическому беспределу, стремительно развивавшемуся в Европе, не удавалось. Тому, что называлось европейской революционной свободой, а на самом деле было свободой буржуазного спекулятивного экономического подавления и уничтожения конкурентов, могло противостоять только общество с глубоко нравственными установками, принципами, традициями взаимоуважения и культуры. Была ли такой Россия в то время? Наверное, нет. Но сложившиеся обстоятельства и агрессия противника в 1812 году заставили общество таковым стать на период противостояния неприятелю и изгнания остатков его армии с родной земли. Совесть, нравственность, бескорыстие, честь семьи и рода, самопожертвование стали руководящими принципами этого времени. И православные священники были в авангарде всего, что способствовало будущей победе. И в этом большая заслуга императора.

Когда досужие историки ставят вопросы о православной вере самого государя, они лукавят, поскольку эти признаки православия налицо в каждом его действии, государственном указе и каждом манифесте.

Сегодня научный исторический мир уже не сомневается, что Александр I и томский старец Фёдор Кузьмич – одно и то же лицо. Исследования доктора исторических наук М.М. Громыко с максимально возможной убедительностью доказали это. Причины такого ухода Александра I из политической жизни своеобразны и исключительны: он был глубоко верующим человеком, весьма ответственным и честным перед народами России и Европы Государем. Примером является его Манифест о ведении Россией бескорыстной политики в Европе от 31 августа 1806 года с предложением к европейским странам проявлять взаимопонимание и сдержанность. И является показательным для того времени, что его инициативы натолкнулись на непонимание европейских правительств, противостояние и агрессию Наполеона, который только себя видел в роли миротворца.

В последующем России пришлось вести сугубо оборонительную войну против народов Европы, которые были втянуты в неё, не имея сил противостоять агрессивному «ужасу мира» (А.С.Пушкин) и его вдруг объявившимся союзникам. И, что показательно, Россия победила в этой чрезвычайно тяжёлой войне не без помощи мудрой, тонкой и ответственной политики Государя.

После войны на Александра I свалился весь груз внутригосударственных проблем: претензии участвовавшего в войне дворянства, осознание как потребности в реформах, так и неприемлемости европейского пути развития для России, насущная необходимость отмены Крепостного права и т.д.. Он чувствовал, что Россию сталкивают на путь буржуазных преобразований по примеру Европы, но не мог этому противостоять. Чувства чести, достоинства и благородства не позволяли ему обратить государственную машину против революционно настроенных кругов в российской армии, которая совершила подвиг, сломив изощрённого врага в 1812-1815 годах. И он принял решение уйти из политической жизни, инсценируя свою смерть. Долгие годы пришлось прожить Александру I в образе старца Феодора Кузьмича. Он ушёл из жизни в 1864 году, оставив светлую память и народную благодарность в сердцах томичей и всех других сибиряков, кто так или иначе с ним соприкасался. На иконе «Собор сибирских святых» он в верхнем ряду второй справа.

Сегодня, празднуя 200-летие победы в Отечественной войне 1812 года, мы обязаны настаивать на политической и нравственной реабилитации Александра I Благословенного. Более того, русское общество, правительство и Русская Православная Церковь должны признать величие его духовного подвига и приход его к старчеству. Сегодня наступило это время – время отдать должное нашему Государю.

Тут следует отметить ещё одно заблуждение, которое умышленно привносят в наши головы, геополитические враги России. Они видят, как отрицательно относится наше общество к масонам, и умышленно наделяет принадлежностью к этой организации и Александра I, и Михаила Илларионовича Голенищева-Кутузова и многих других им неугодных полководцев и общественных деятелей России. Но масоны начала XIX века и масоны начала XX века – это две большие разницы. Организация, развивающая в начале своего пути идею приоритета свободы и разума («вольных каменщиков»), превратилась в дьявольскую тайную организацию по эксплуатации народов и их порабощению. Но это не имеет отношения ни к М.И. Голенищеву-Кутузову, ни к императору Александру I Благословенному.

Сегодняшнее восстановление доброй памяти Александра I станет прекрасным примером духовного подвига для нынешней плеяды государственных деятелей. Именно в таких деятелях нуждается сегодня страдающая Россия, оболганная негодяями и предателями со всех сторон, изуродованная безобразным правлением, живодёрством над собственным населением современных нуворишей и коррумпированных чиновников.

И в этом отношении XVI Всемирный Русский Народный Собор уже стал заметной вехой в возвращении традиционных ценностей, возвращённой надеждой на будущее общегосударственное возрождение традиционных ценностей и устройства государственных структур, надеждой на повсеместное возрождение православия.

   

Позабытый герой. Памяти генерала М. А. Милорадовича

 Автор  – Сергей Викторович Самохвалов, член Императорского Русского Исторического общества.

/опубл. в сокр. – журн. «Держава» – № 1(11) – М., 1998 – с.49-56/

 

<окончание – часть третья>

 (Читать часть I)

(Читать часть II)

Приближенный к Государю, уважаемый в высшем свете и обожаемый гвардейцами, граф предавался наслаждениям мирного времени. «Отличный авангардный генерал, храбрейший из храбрых в сражениях, Милорадович в мирное время славился умением прекрасно рисовать и ловко танцовать мазурку – и необыкновенным искусством проматывать деньги».(1) Граф получил несколько богатых наследств, но быстро издержал их на устройство балов и денежные пожертвования. Обаятельный человек, он обладал большим успехом в дамском обществе, но так и не был женат.

Пользуясь дружеским расположением Императора, Милорадович в числе прочих сопровождал Александра I в 1817 г. при посещении Москвы, а на следующий год – Варшавы. Сопровождая Государя в Высочайшей поездке по Крыму летом 1818 года, граф сумел приобрести его полное доверие и 19 августа был назначен петербургским военным генерал-губернатором с предоставлением управления и гражданскими делами. В августе же ему было повелено присутствовать в Комитете министров и в Государственном совете по департаменту военных дел. Столь лестное назначение заставило графа оставить командование гвардейским корпусом.

Не лишенный некоторых недостатков, немного тщеславный и очень самонадеянный, Михаил Андреевич тем не менее сумел оправдать доверие Императора. В качестве военного генерал-губернатора Санкт-Петербурга Милорадович «был доступен всегда, но не для считавших себя в праве требовать этой доступности, он был умен, ласков, необычайно оригинален в неожиданности своих решений. Несправедливость, притеснение возмущали его; слез, а наиболее слез женщины, он не мог почти переносить; ежедневные его приемы, где он успевал говорить с двумя- и более стами просителей, были по истине великолепны».(2)

Граф всегда ходатайствовал перед Александром I за множество лиц из числа просителей, достойных, по мнению генерал-губернатора, Высочайшего снисхождения. В качестве примера можно привести такой случай. В 1820 году Милорадович велел полицмейстеру доставить к нему еще молодого А. С. Пушкина для беседы по поводу некоторых его стихотворений. Когда же Пушкин предложил добровольно написать «вольнодумные» свои стихи и тут же написал целую тетрадь, граф по достоинству оценил этот отважный поступок и удостоил поэта своего рыцарского рукопожатия. Позднее «Милорадович передал эту тетрадь государю, но в то же время ходатайствовал за благородного юношу, прося извинить ему его неосторожные выходки».(3)

В октябре 1820 г. военный генерал-губернатор принял деятельное участие в прекращении волнений солдат лейб-гвардии Семеновского полка. По просьбе командира гвардейского корпуса И. В. Васильчикова, Милорадович лично прибыл в расположение полка, где, используя свое влияние на знакомых по походам солдат, убедил семеновцев не переходить к вооруженному выступлению, но не смог заставить их подчиниться командирам. Когда же солдатское возмущение было подавлено, граф обещал арестованным не оставить без своего покровительства их жен и детей, чем сильно выиграл во мнении столичного общества. После этого происшествия, закончившегося роспуском полка, граф стал ездить по расположениям частей в Петербурге и окрестностях для выяснения настроений солдат. Не полагаясь на гражданскую полицию, генерал предпринял меры по созданию военной агентуры в полках.

Для предотвращения же недовольства гражданского населения генерал-губернатор предпринял ряд мер по снижению стоимости продовольствия для жителей столицы. К примеру, за период с 14 августа по 6 сентября 1821 г. цена на говядину разных сортов понизилась в среднем на 30%. Такое редкое обстоятельство побудило Императора писать «к графу Милорадовичу, что Его Величество с большим удовольствием усмотреть изволил понижение цен на мясо, приписывая сие его распоряжениям, изъявляет ему свое Высочайшее благоволение».(4) Внимая жалобам родственников осужденных за различные преступления гражданских лиц, генерал-губернатор обратил внимание на столичные тюрьмы. В них он пресек антисанитарию, облегчил допуск родственников к некоторым из заключенных, разделил отбывающих наказание не только по роду преступлений, но даже по полу и возрасту.

По должности военного генерал-губернатора Милорадович всегда лично являлся на происходившие в столице пожары и энергично руководил их тушением. Случившийся в 1820 г. пожар Царскосельского дворца заставил Александра I послать с фельдъегерем повеление графу «как можно поспешнее явиться в Царское Село с пожарною командою. Через час Милорадович уже действовал с нею у объятого пламенем дворца».(5) Менее часа потребовалось ему, чтобы проскакать с пожарными расстояние в 22 версты от московской заставы Петербурга до дворца Царского Села, – для первой четверти XIX в. это был своеобразный рекорд скорости, позволивший спасти дворец.

Еще более деятельно проявил себя Милорадович во время петербургского наводнения, случившегося 7 ноября 1824 года. Это наводнение известно подъемом уровня воды в Неве более чем на три метра, частичным затоплением столицы и многочисленными человеческими жертвами. «Граф Милорадович в начале наводнения пронесся к Екатерингофу, но его поутру не было, и колеса его кареты, как пароходные крылья, рыли бездну, и он едва мог добраться до дворца, откудова, взявши катер, спас нескольких».(6) Против буйства стихии власть генерал-губернатора была бессильна, но около двух часов дня Милорадович появился на Невском проспекте в двенадцативесельном катере для спасения и ободрения жителей. Сразу же после отступления воды в Санкт-Петербурге были учреждены комитеты для раздачи пособий потерпевшим, приняты меры по устройству временных приютов, выделению хлеба и одежды для лишившихся всего имущества. Спустя довольно непродолжительное время, благодаря энергичным распоряжениям графа, жизнь в столице вошла в прежнюю норму.

Вполне довольный своим генерал-губернаторским положением и привыкший вращаться в высшем свете, Михаил Андреевич мечтал о тишине и покое жизни помещика. Желая по выходе в отставку поселиться в своем имении (с.Вороньки Полтавской губ.), граф заказывал лучшим архитекторам планы своего деревенского дома и окрестных построек, благоустраивал быт подвластных ему крестьян и даже хотел увеличить земельные наделы своих крепостных. «В последние годы жизни Милорадовича, любимою мечтою его было кончить славные дни свои в деревенском уединении, но Провидение недопустило исполнения желаний храбрейшего из храбрых, кого современники справедливо называли Русским Баярдом».(7)

В сентябре 1825 года Александр I выехал на юг, но простудился в Крыму и 19 ноября скончался в г. Таганроге. Еще в 1822 г. Император принял отказ Великого Князя Константина Павловича от прав престолонаследия и в 1823 г. решился официально сделать своим преемником Великого Князя Николая Павловича. В силу ряда причин отречение Константина Павловича и манифест Государя по поводу престолонаследия не были обнародованы, что породило в ноябре 1825 г. ситуацию междуцарствия и стало поводом к выступлению декабристов.

Утром 27 ноября фельдъегерь доставил известие о кончине Александра I, после чего Николай Павлович заявил о своих правах на престол, но не встретил понимания высших сановников Империи. Граф Милорадович прямо указал на невозможность приведения войска и народа к присяге на верность Николаю без опубликования отречения Константина, откровенно предупредив Великого Князя о возможных беспорядках и открытом неповиновении гвардии в этом случае. Став после смерти Императора главным начальником над всеми войсками Петербурга и его окрестностей, Милорадович одновременно стал одним из главных действующих лиц периода междуцарствия. «Он держал в своих руках судьбу России и спас столицу от всеобщего возмущения, которое непременно бы вспыхнуло, если б тотчас после кончины Александра потребована была присяга Николаю».(8)

Сочтя доводы графа заслуживающими уважения, Николай Павлович дал присягу Императору Константину, после чего Милорадович с другими генералами последовали примеру Великого Князя. Потом они привели гвардейские части к присяге на верность новому Государю, чем заставили Государственный совет и прочие правительственные учреждения также признать Константина в качестве Императора. Константин Павлович, в свою очередь, дал присягу на верность Императору Николаю и привел к присяге всю Польшу.

Возникшая ситуация междуцарствия, всегда чреватая в России возможной смутой, не осталась без внимания существовавшего уже 9 лет тайного общества. Хотя военному генерал-губернатору полиция доносила о собраниях разных лиц у К. Ф. Рылеева, граф посчитал их литературными и не обратил внимания на донесения. Еще 10 декабря Николаю Павловичу стало известно о существовании заговора и сети тайных обществ в России, о чем он не замедлил сообщить ведавшему полицией генерал-губернатору и другим лицам. Утром 12 декабря 1825 г. Милорадович имел уже список заговорщиков, но граф ограничился сбором сведений о подозреваемых и не предпринял решительных мер по предупреждению возможного заговора. ««Бунт гвардии» не мог встревожить столичного генерал-губернатора, который самолично знал многих из тех, чьи имена значились в его изящной записной книжке. <…> Михаил Андреевич нисколько не сомневался в благородстве их цели – вернуть престол законному наследнику Константину».(9) Проконстантиновская позиция столичного генерал-губернатора оставалась незыблемой до утра 14 декабря 1825 года.

В этот день, около 7 часов утра, Великий Князь Николай Павлович зачитал перед гвардейскими генералами и полковыми офицерами манифест о своем восшествии на Престол, завещание покойного Государя и документы об отречении Константина, чем окончательно рассеял все сомнения присутствовавших. Присягнув в числе прочих на верность новому Императору прямо во дворце, граф Милорадович спустя два часа заверил Николая I в полном спокойствии столицы, а ещё через час восставший лейб-гвардии Московский полк построился в каре на Сенатской площади. Понимая провал замысла о мирном выступлении гвардии в пользу Константина, Милорадович как военный генерал-губернатор должен был прекратить вооруженный мятеж в столице.

Предупредив Императора о случившемся, граф по приказу Николая I отправился за уже присягнувшим Конногвардейским полком. Не дожидаясь выхода конной гвардии, Милорадович вместе со своим адъютантом А. П. Башуцким покинул расположение части, решив ехать к мятежному каре. Командир конногвардейцев А. Ф. Орлов уговаривал его не ездить, но граф по-французски ответил: «Что же это за генерал-губернатор, если он боится пролить свою кровь, когда кровопролитие неизбежно?»(10) Зная русских солдат уже около 40 лет, генерал не верил в саму возможность погибнуть от русского же оружия. Не верил, несмотря на предсказание гадалки немки Кирхгоф о скорой гибели своей, полученное в гостях у князя Шаховского за две недели до трагического дня.

Вместе с адъютантом Милорадович прорвался через выстроенную восставшими цепь солдат и подъехал к каре мятежного Московского полка, встретившему прославленного генерала криком «Ура!» и отданием чести. «Милорадович приехал на площадь во спасение русского солдата, отвратить заблудших от гибельной их затеи, пресечь неудавшуюся смуту. Наверное, он хотел сделать это, пока не стало поздно, не подошли верные императору войска, не подвезли артиллерию. Зная Николая, граф понимал, что все будет именно так, и стремился предотвратить кровопролитие».(11) Подъехав вплотную к обманутым заговорщиками солдатам, генерал-губернатор красноречиво и доходчиво убеждал их в истинности отречения Великого Князя Константина Павловича.

Понимая, какое воздействие произведет речь прославленного генерала на сбитых с толку солдат, свято веривших в дело защиты Императора Константина, начальник штаба заговорщиков поручик князь Е. П. Оболенский пытался убедить графа отъехать от каре. Удостоенный дружбы Великого Князя Константина еще со времен Итальянского похода 1799 г., Милорадович обращался к солдатам с той самоотверженной страстностью речи, которая лучше всяких посулов и обещаний заставила ряды восставших заколебаться. Казалось, еще немного, и солдаты, убежденные генералом в необходимости прекратить мятеж, покинут сенатскую площадь, готовые молить нового Государя о прощении их.

В этот момент князь Оболенский, безуспешно пытавшийся солдатским ружьем отогнать от каре лошадь графа, тяжело ранил Милорадовича штыком, а находившийся неподалеку отставной поручик П. Г. Каховский выстрелил в графа из пистолета. «Пуля прошла в андреевскую ленту Милорадовича, в левый бок и остановилась в правой части груди. Граф стал валиться с лошади, шляпа упала с головы; испуганная, раненая лошадь вырвалась из-под всадника, его ноги тяжело брякнули шпорами о землю».(12) Адъютант Бащуцкий успел подставить плечо под рухнувшее тело графа, смягчив его падение, и потом оттащить раненого на свободное место по направлению к манежу. Там он заставил четырех человек из толпы наблюдающей черни перенести Милорадовича в офицерскую комнату Конногвардейских казарм. По дороге эти четверо успели ограбить раненого генерал-губернатора, похитив часы, несколько орденов, подаренный вдовствующей Императрицей перстень.

Осмотрев графа, врачи констатировали раны его смертельными и были удивлены тем, что Милорадович еще жив. Лекарств не было употреблено, но врачи сумели вырезать из тела раненого пистолетную пулю и генерал-губернатор взял ее в руки. «Лицо его прояснилось благородною улыбкою, и вдруг, медленно осеняя себя крестом, гордо посматривая на всех, он звонко, радостно, победно произнес в безмолвной, как могила комнате: «О, слава Богу! эта пуля не солдатская. Теперь я совершенно счастлив…»»(13) Для генерала, хранимого судьбой в пятидесяти сражениях, где он ни разу за всю жизнь не был даже ранен, смерть от пули русского солдата была бы поистине невыносимой.

Выстрел Каховского в Милорадовича. Литография с рисунка А.И. Шарлеманя. 1861 г.

Тяжело страдая от ран без малейшего стона в продолжении полусуток, граф успел ознакомиться с письмом Николая I, посланного Государем для поддержки раненого героя, и сделать последние распоряжения в своей жизни. Вскоре прибыл священник Исаакиевского собора, бывший духовником генерал-губернатора. Исповедовавшись ему в присутствии других людей, Милорадович скончался около четверти третьего пополуночи.

Тронутый смертью графа, Император Николай I в письме к брату Константину Павловичу не мог сдержать своих чувств: «Бедный Милорадович скончался! Его последними словами были распоряжения об отсылке мне шпаги, которую он получил от вас, и об отпуске на волю его крестьян! Я буду оплакивать его во всю свою жизнь; у меня находится пуля; выстрел был сделан почти в упор…»(14) Сам Государь с членами семейства приезжал к службам вечерней и утренней у гроба покойного, прибывали военные и статские, лица светские и духовные, – все, кто знал Милорадовича при жизни, шли отдать ему последний долг. Шесть дней жители Санкт-Петербурга почти круглосуточно шли поклониться праху генерал-губернатора столицы, столь много сделавшего при жизни для них.

Генерала от инфантерии М. А. Милорадовича похоронили в Духовской церкви Александро-Невской лавры, неподалеку от могилы великого полководца А. В. Суворова. Свидетель последнего подвига «Русского Баярда» адъютант А. Башутский почтил память почившего стихами, достойными стать эпитафией:

«Коварства бич, гроза врагам,

Защитник пламенный отчизны,

Герой по чувствам и делам,

Ты жил и пал без укоризны. 

Спи храбрый! Славный твой удел

Судьба безсмертьем озарила.-

Твой лучший лавр – твоя могила,

Надгробье – ряд блестящих дел.»(15)

В 1937 году прах Михаила Андреевича Милорадовича и надгробная деревянная плита были перенесены в Благовещенскую усыпальницу, где находятся и поныне. Надпись на надгробии гласит: «Здесь покоится прах генерала от инфантерии всех российских орденов и всех европейских держав кавалера графа Михаила Андреевича Милорадовича. Родился 1771-го года октября 1-го дня. Скончался от ран, нанесённых ему пулей и штыком на Исаакиевской площади декабря 14-го дня 1825-го года в Санкт-Петербурге».

 

Примечания:

1) «Анекдоты и черты из жизни графа Милорадовича». – СПб., 1886 – с. 64.

2) Башуцкий А. П. «Убийство графа Милорадовича. (Разсказ его адъютанта)». //«Исторический Вестник» – № 1 – СПб., 1908 – с.163-164.

3) Полевой П. Н. «История русской словесности с древнейших времен до наших дней». Т. III. – СПб., 1900 – с. 43.

4) Соколовский М. «Из донесений военного губернатора графа М. А. Милорадовича. (Черты для биографии графа М. А. Милорадовича.)» – СПб., 1904 – с.4.

5) «Анекдоты и черты…» – с.66 .

6) Грибоедов А. С. «Частные случаи петербургского наводнения». //«Сочинения». – М., 1988 – с.374.

7) «Анекдоты и черты…» – с. 21.

8) «Записи С. П. Трубецкого (на «Записки В. И. Штейнгеля»).» //«Мемуары декабристов. Северное общество». – М., 1981 – с. 259.

9) Бондаренко А. «Убит на Сенатской площади». //«Ленинградская панорама» – №12 – Л., 1989 – с.30.

10) «Знаменитые россияне XVIII-XIX веков. Биографии и портреты». – СПб., 1995 – с.700.

11) Бондаренко А. –Указ. соч. – с.31.

12) Нечкина М. В. «День 14 декабря 1825 года». – М., 1985 – с.113.

13) Воспоминания Башуцкого. //«Смена» – №3 – М., 1993 – с.216.

14) «Междуцарствие 1825 года и восстание декабристов в переписке и мемуарах членов царской семьи». – М.-Л., 1926 – с.146.

15) Башуцкий А. П. – Указ. соч. – с. 164.