Материал подготовлен Сергеем Викторовичем Самохваловым.
Источник: протопресвитер Н. А. Любимов «Крестный ход вокруг Кремля в память спасения России в 1812 г.» – М., 1912 – с.2-9.
В.Верещагин. В покоренной Москве (Поджигатели или Расстрел в Кремле). 1897-1898
«Не на долгое время завладели враги нашим русским сердцем, нашей древней столицей: 2-го сентября 1812 года они вошли в оставленную жителями Москву, думая, что тем самым они победоносно завершают свою войну с Россией, что, благоденствуя здесь, они могут предписывать русским самыя тяжелыя для побежденных условия мира, но уже чрез 40 дней своего здесь жалкаго пребывания – 11-го октября того же года – последний отряд французскаго войска спешит покинуть русскую столицу, в которой, вместо многолюднаго города, враги нашли лишь безлюдную пустыню, – вместо благоустроенных и удобных жилищ встретили только бушующее море огня, – вместо больших запасов хлеба и разнаго рода провианта, – опустошенные выехавшими из Москвы жителями склады и амбары, – и вот теперь, убоявшись смерти голодной и всепожирающей силы огненнаго моря, с смущением духа, со страхом великим бегут из Москвы.
Безсильная злоба вождя французов – Наполеона за несбывшияся мечты и надежды выразилась поистине варварским образом. Мало ему было разграбить в Москве то, что уцелело от огня; мало было посмеяться над русскою православною верой, осквернив святые храмы, иконы, мощи, – при выходе из Москвы он отдал одному из своих генералов (маршалу Мортье) строгий приказ взорвать весь Кремль с его соборами, башнями и дворцами… Спешно сделаны были подкопы и подведены пороховыя мины под все здания и стены Кремля, – и в ночь на 11-ое октября раздались один за другим семь страшных взрывов: пало несколько кремлевских башен; во многих местах стены разрушении были почти до основания; взлетела на воздух так называемая Филаретовская пристройка к Ивановской колокольне (сооруженная в 17 веке Патриархом Филаретом Никитичем – родоначальником Царствующаго Дома Романовых), но самая колокольня устояла.
Иван Айвазовский. Пожар Москвы в 1812 г. (1851)
Не пострадали от взрывов и Кремлевские соборы, во главе с наиболее чтимым собором Успенским, но совсем не потому, чтобы святотатственная рука врагов неистовых не осмелилась посягнуть на разрушение заветной русской святыни… Нет, единственно только – по неизреченной милости Божией; ибо, как, говорил тогда Архипастырь церкви Московской, «злоба беззаконнаго (Наполеона) заставила ад разверсть недра свои и изрыгнуть громы, но благость Божия отверзла небеса, пролияла воды и угасила пламень свирепствующаго ада. Пали огромные здания и развалинами своими покрыли алтари Господни, но не могли ни разрушить, ни повредить их»…(Слово Преосвящ. Августина «На освящение Успенскаго собора» в 1813 г.).
Взрыв Никольской башни
В самом деле, под Успенским и другими соборами в Кремле также устроены были подкопы и вкачено туда до 60 пудов пороха, зажжены были уже и фитили, концы которых соприкасались с пороховыми бочками, но вот, лишь только раздался ужасный взрыв Филаретовской пристройки к Ивановской колокольне, взрыв, от котораго полетела целая туча камней и кирпичнаго песку, заваливших собою всю площадь пред Чудовым монастырем и Успенским собором, – хлынул внезапно проливной дождь и стремительные потоки воды наполнили все подвалы и ямы, выкопанные под соборами; зажженные врагами фитили потухли, порох в подкопах отсырел, – и святые соборы были чудесно спасены от страшнаго разрушения… Точно также чудесно сохранены были силою Божиею от истребления и другия чтимыя народом святыни на самых кремлевских башнях. Так, при взрыве Никольской башни, верхняя часть которой совершенно была разрушена, остался совсем невредимым образ Свят. Николая, даже и стекло на образе и фонарь пред ним висевший оказались целыми. Сохранилась равно в целости и икона Спасителя, с висевшею пред ней серебряною лампадою, на Спасских воротах, хотя вся стена от этих врат до реки была разрушена взрывом.
Армия Наполеона в Московском Успенском соборе. Худ. В. Верещагин ( на картине: слева – царское место, справа – осквернение иконостаса)
Но всемогущая Десница Божия, чудесно спасшая от окончательнаго уничтожения заветную святыню всей русской земли, попустила однако вражеской силе надругаться над этой святыней и осквернить храмы Кремля Московскаго.
Прототоиерей Кавалергардского полка Михаил Гратинский, служащий молебствие в приходской церкви Святого Евпла, в Москве, в присутствии французов 27 (15) Сентября 1812 года. Гравюра, II пол. XIX в.
По выходе неприятелей из Москвы наиболее пострадавшим от руки вражеской оказался наш Успенский собор. Правда, главныя святыни его – Владимирская икона Богоматери, частица ризы Господней, кресты Корсунские и другие священные предметы, вместе с драгоценностями патриаршей ризницы и чудотворными иконами Божией Матери Иверскою и Смоленскою, были вывезены из Москвы, частию во Владимир, частию в Вологду, но и в Успенском и в других Кремлевских соборах осталось еще много драгоценных вещей и украшений на иконах, остались наконец самыя святыя мощи угодников Божиих. И вот все это подверглось страшному кощунственному ограблению и осквернению. Все серебряныя ризы с икон, одежда на святом престоле, большое серебряное паникадило, весом в 60 слишком пудов, пожертвованное боярином Илиею Морозовым (в 1660 г.), серебряные оклады на раках Святителей Московских, – все это было содрано и тут же, на разведенном посреди собора горне, переплавлялось в слитки серебра и золота: на одном из столпов собора была найдена надпись, гласившая, что всего в Успенском соборе французы переплавили 325 пудов серебра и 18 пудов золота.
В.Верещагин. Маршал Даву в Чудовом монастыре
Но что еще несравненно ужаснее, это поругание над святыми мощами Святителей Московских: дерзновенными безбожниками оне были выброшены из своих рак прямо на пол, кроме только мощей Святителя Ионы; почти все святыя иконы в нижних ярусах иконостаса оказались изрубленными, исцарапанными, со вбитыми во множестве гвоздями; надгробия над могилами патриархов и митрополитов Московских были частию обнажены, частию изрублены, а нетленное (по свидетельству очевидцев, тело великого страдальца за Русскую землю – Святейшаго Патриарха Гермогена (ум. в 1612 г.) было извлечено из гробницы и брошено на пол соборный); {прим. автора: «Очевидно, грабители, увидав поверх соборнаго пола стоящий гроб Святейшаго Патриарха, думали, что там сокрыты сокровища.»} и пред главным иконостасом и по боковым стенам собора устроены были стойла для лошадей; всюду копоть (от плавильнаго горна), грязь, нечистота… Когда Архипастырь Московский Августин с благоговением и тревогой в первый раз после бегства врагов вошел в Успенский собор, то, при виде мерзости запустения на месте святе, заплакал горько и в сокрушении духа воскликнул: «Боже, приидоша языцы в достояние Твое, оскверниша храм святый Твой!»
Французы в Архангельском соборе
Подобному же поруганию подверглись святыни и всех остальных Кремлевских соборов и церквей. В Архангельском соборе св. мощи Царевича Димитрия были выброшены на пол; все драгоценныя украшения и серебряныя ризы с икон были содраны; самыя святыя иконы употреблялись вместо лавок и кроватей; в алтаре была даже устроена кухня. –В Благовещенском соборе французы разграбили различныя драгоценныя украшения, бывшия на иконах, и устроили склад для одежды и обуви. –В главном храме Чудова монастыря один из сподвижников Наполеона – маршал Даву устроил в алтаре свою канцелярию, при чем св. престол служил для него письменным столом, а мощи Святителя Алексия оказались выброшенными на паперти в куче оборванных и распоротых риз и т. д.
Инокиня Сарра спасает Новодевичий монастырь от взрыва
При мысли о таком безумном святотатстве врагов наших невольно возникает в душе вопрос: да как же возможно было с их стороны подобное надругательство над православной святыней? Ведь, французы именовались тоже христианским народом… Ведь, даже безчеловечно-грубые азиатские завоеватели – ханы татарские иногда боялись касаться христианской святыни и в своих грамотах или ярлыках давали льготы монастырям и церквям русским… Разгадка этого – в крайнем упадке христианской веры в то время на западе Европы вообще и в частности среди французской нации, не задолго перед тем подвергшей у себя христианскую религию полному изгнанию и провозгласившей религию разума, неспособнаго преклоняться перед авторитетом веры Христовой. Прекрасно отображает такое безбожное состояние тогдашняго Запада современный ему наш мудрый вития: «Тьма покрыла запад. Народ, который паче прочих хвалился мудростию, объюродел. Отрекся Творца своего, опроверг Его алтари и возвестил вселенной нечестие и безбожие»…(Слово Преосв. Августина на освящ. Успенскаго собора 30 авг. 1813 г.). Можно ли после сего удивляться тому, что, опровергши алтари Господни у себя – дома, тот же народ, без малейших угрызений заснувшей совести, ниспровергал и осквернял алтари в христианских храмах Православной Руси?
Но дерзостное поругание православной святыни неистовым и безбожным врагом нашим и привлекло на голову его страшную кару правосудия Божия. С момента выхода из Москвы неприятели наши стали терпеть одно за другим непрерывныя поражения от наших войск и различныя бедствия от партизанских отрядов <…> так что из 600 тысяч французскаго войска, вторгшагося в русские пределы в 1812 году, воротилась на родину едва только одна десятая часть, и то разстроенная, изнуренная, обезсиленная… Так, по выражению Императора Александра Благословеннаго, разразился над врагами «суд Божий на ледяных горах России». Очевидно, непреложно слово Апостола: «Бог поругаем не бывает». (Галат. VI, 7)»
В. Верещагин. На этапе – дурные вести из Франции
Оранж. Москва в 1812 г. Наполеон покидает Кремль
